Планета желаний. Зинаида Айсберг
двор. Настоятель с царем при закрытых дверях разговаривали минут двадцать. В конце беседы отец Гавриил сложил руки на животе, опустил смиренно голову, неуверенно спросил: «Петр Алексеевич, откушаете с нами, чем бог послал? Через час на стол будет подано.» Царь засмеялся: «Брюхо не мешок: в запас не набьёшь. Спасибо – гостями были, накормили. А водички испить не откажусь.» Размашистой походкой Петр подошёл к трапезной, резко открыл дверь: «Тук-тук. Кто здесь?» Лиза обернулась на голос. Мужчина переступил порог: «Ишь, какие милашки в монастыре прячутся. Ты чьих будешь?» Настоятель стоял сзади: «Елизавета Купинская, у барина Голицына служит, здесь здоровье поправляет.» Петр рассердился: «Не с тобой беседу веду, дверь с той стороны закрой!» Царь подошёл к кадке с водой, набрал полный ковш, залпом выпил. Вытирая рукавом лицо, поставил ковш на табуретку: «Водичка знатная. Красавица замужем?» Монашка опустила глаза. Неожиданно царь подошёл близко к Лизе, подхватил на руки, расхохотался: «Ой, вкусно пахнешь.» Крепко поцеловал девушку в губы: «Замуж выйдешь, вся хвороба уйдёт.» Мужчина поставил девушку на длинную скамейку. Подошёл к кадке, снова зачерпнул в ковш воды: «За твоё здоровье, красавица!» – залпом с наслаждением выпил воду. Не оглядываясь, Петр вышел. Через несколько минут царский кортеж покинул монастырь. Лиза стояла на лавочке, боялась шевельнуться: «Это что было? … . Кухня … Печка … Царь Пётр … Поцелуй … Лавочка… . Почти как у Блока – «Ночь, улица, фонарь, аптека.» Если в скором времени за мной не приедут, точно от невроза лечиться буду.». … . В трапезную вошел отец Гавриил, вытирал вспотевшее лицо рукавом одежды: «Пронесло кажись. Налетел, словно ураган. Чёртово яблоко (так называли картофель в 17 веке) привёз, аж цельных 5 мешков. Приказал, чтоб жрали все. Ослушаться – не имею права. Обязательно найдётся тот, кто выдаст. Налью ка я себе беленькой. Лизок, неси эту дрянь. Не травить же женщин. Сам жрать буду. … . Только бы синод подписал прошение, уйду к чертовой матери, а то не выдержу – сопьюсь.» Мужчина стал креститься: «Прости, господи! Чёрного вспомнил. А как не вспомнишь? Кто дурью болен, кто головой мается, а здесь расхлёбуй и лопай. … .» Лиза принесла картошку, положила в чугунок, стала мыть. Отец Гавриил наблюдал за поварихой: «Всё равно отрава, не мой, авось сдохну быстрее. Может так лучше будет, быстрее отмучаюсь.» Настоятель разрезал на четыре части картофелину, вместе с кожурой четвертинку запихал в рот. Давясь от горечи кожуры, не выдержал, сплюнул в руку, запил водкой: «Гадость. Как жрать? За мои грехи, бог отвернулся от меня. Буду жрать – приказ есть приказ.» Лиза видела выступившие слёзы на глазах настоятеля. Первое, что на ум пришло, сказала: «Я, когда проходила обучение в институте, француженка нас учила, как готовить чёртово яблоко. Не мучайте себя. Чуть подождите.» Монашка засунула в печь чугунок, налила растительного масла. Из кладовой принесла солёную рыбу, квашенную капусту. Очистив кожуру, тонкой соломкой нарезала корнеплод. Поджарив до румяной корочки, на раскалённом масле,