Сирийский пленник. Сергей Самаров
у Ларисы Витальевны, вероятно, не было.
Офицеры прошли к машине. Говоря честно, Россомахов ждал, когда Личуткин скажет что-то про цену шампанского, разбитого из-за неожиданного окрика. Все-таки такая бутылка стоила немалых денег. Но Василий Андреевич про цену промолчал, не обвинял соседа в неожиданном появлении и в собственном испуге.
Сначала они ехали молча. Каждый, видимо, ждал, что начнет говорить собеседник. Так и добрались до ближайшего магазина.
– Посидите, Виктор Васильевич, здесь. Я за шампанским сбегаю.
Полковник убежал, но вернулся быстро и заявил:
– Здесь даже не знают, что такое «Вдова Клико». Народ только одну водку раскупает. Заглянем в следующий.
В следующем магазине картина повторилась.
– Придется в центр ехать, где я покупал сегодня, – посетовал полковник, снял фуражку и бросил ее на заднее сиденье.
Она, видимо, мешала полковнику хорошо видеть дорогу. А в центре Москвы движение всегда насыщенное, там требуется особая внимательность. Однако он ехал вполне уверенно, придерживался максимально возможной скорости и наконец-то купил шампанское.
Личуткин вернулся в машину, уложил пакет с бутылкой на заднее сиденье, рядом с фуражкой и спросил Виктора Васильевича:
– Ну так что вы теперь намерены делать?
– Для начала я хотел бы узнать свой настоящий статус.
– Возможно, я не в курсе всего, но, насколько мне известно, вы находитесь в статусе беглеца. Я признаюсь, что там, в Сирии, получил приказ от нашего с вами совместного командования обеспечить вам возможность побега. Не более того. О содействии не было сказано ни слова, а я таковое оказал, превысил свои полномочия, предоставил вам транспорт.
– Как, кстати, там все обошлось? К вам лично претензий не было?
– Полковник Савелкин попытался было высказать недовольство по поводу незарешеченного окна. Но мои аргументы оказались почти равнозначными. Вставлять решетку ради одного часа допроса мне показалось лишним. В результате Савелкин добился только выговора в мою сторону за проявленную халатность. Без занесения в личное дело. Там, в Сирии, мне его объявили, но в Москве это почему-то забыли даже приказом оформить. Повсеместная, понимаете ли, халатность и нерадение. Но я не против. Значит, выговора и не было.
– А относительно машины что? Неприятностей не было?
– А это была не моя машина. Какие у меня могут быть из-за этого неприятности? Это был автомобиль гражданского человека, который работает в штабе. Кажется, переводчиком с французского языка. Какие-то инструкции к трофейному оружию в интернете выискивает и переводит.
– Но ключи-то я получил от вас.
– Разве? – показушно удивился полковник, усмехнулся и добавил: – Я давно уже заметил, поглядывая в окно, что он оставляет ключи в машине, как в Сирии делают многие. В то утро на всякий случай, во избежание случайностей, ключи я реквизировал, а потом передал их вам. Вы сумели благополучно скрыться. Как вам это, кстати, удалось? Все выезды