Две половинки Тайны. Татьяна Полякова
что-то сделать, чтобы он не оказался в этом месте. Не поскользнулся, не сорвался вниз…
Перед отъездом я еще раз встретилась с Субботкиным. Он испытывал неловкость. Наверное, потому что мы в какой-то степени коллеги, я ведь служила в полиции, а он ничем не мог помочь моему горю.
Виктор Сергеевич протянул мне лист бумаги.
– Здесь все постояльцы «Камеи». Может, есть знакомая фамилия.
Я покачала головой, не прикасаясь к бумаге.
– Егор никогда не рассказывал о своей работе.
Субботкин, чуть помедлив, кивнул и убрал лист с отпечатанными на нем фамилиями в папку.
– Понимаю, что в такой ситуации все слова бессмысленны, но… я вам очень сочувствую…
– Спасибо, – сказала я.
Через три дня Егора похоронили.
Я поднялась с кресла, что стояло у окна, и прошлась по комнате.
Два часа ночи, за окном дождь. Попытаться уснуть? Засыпала я обычно под утро. Еще пара часов урывками днем.
Говорят, через год после похорон близкого человека становится легче. Прошло уже пять месяцев.
Может, не стоило мне оставаться в квартире Егора? Может, в другом месте, где о нем не напоминала бы каждая вещь, я успокоилась бы быстрее? Наверное.
Все дело в том, что я не хотела его отпускать, проститься с ним навсегда. И, уходя на работу, часто оставляла свет в квартире, чтобы, возвращаясь, видеть светящиеся окна и играть в глупую игру: Егор дома, ждет меня…
Распахнув входную дверь, я весело кричала:
– Привет, милый. Я дома.
Сервировала стол на двоих, рассказывала ему новости. В общем, вела себя как чокнутая. Но, должно быть, на людях мое безумие никак не проявлялось, по крайней мере, никто из моих друзей беспокойства по этому поводу не выразил.
Егор оставил квартиру мне. Он вообще оказался очень предусмотрительным человеком. В кармане его рюкзака, с которым он был в ту ночь, лежала записка с моим именем и номером мобильного. Оттого Субботкин так быстро со мной связался. Счет в банке, сто тысяч долларов и почти столько же евро в ячейке. Доверенность на мое имя я нашла в ящике секретера, где он хранил документы. Там же дарственная на квартиру.
Странная предусмотрительность, учитывая его возраст. Он считал свою работу настолько опасной? Если и так, то с последним делом напрямую это никак не связано. Он все оформил еще за год до своей гибели. Буквально через пару месяцев после нашего знакомства.
Наличие у Егора такой суммы денег смущало. Безумных трат он не делал, но жил ни в чем себе не отказывая, так что вряд ли мог скопить столько. Сомневаюсь, что фотографии, чьи бы они ни были, могли стоить таких денег.
Я пробовала поговорить об этом с Мариной. Она лишь пожимала плечами.
– Ты же знаешь, о своих делах Егор предпочитал молчать. Иногда ему требовалась моя помощь. Как правило, если кто-то грозил подать на него в суд. Несколько раз его задерживала полиция. Это все, что я знаю.
Костя, когда речь заходила об этом, хмурился, но если у него и были какие-то догадки, то он молчал.
Я направилась в кухню, решив выпить чаю,