Слюни. А. А. Казаков
девушке, чтобы обезопасить её от возможности заразиться СПИДом или от страха забеременеть. Я мог бы снова начать курить, но не хочу, чтобы сигареты управляли моей жизнью. Я мог бы убить себя, но какой в этом смысл? Я мог бы рекламировать модную одежду, но я не люблю фотографироваться. Я мог бы записать свои песни, стать популярным в Сети, но я не люблю людей. Я мог бы позвонить друзьям по кряк-бригаде, позвать их выпить, но нет. Я мог бы зарегистрироваться в Сети, чтобы всегда быть на связи, чтобы меня не теряли, чтобы не быть одиноким, но зачем мне это? Я мог бы начать снимать видео в Тик-Ток. Я мог бы напомнить о своём существовании всем тем, кто похоронил меня, вычеркнул из своей жизни, как непригодного, несоответствующего, но нужно сделать всё красиво, нельзя объявляться нищим с пустыми руками. Я мог бы лишить девственницу девственности. Я мог бы найти ту девчонку, с которой не переспал, когда был студентом, и показать ей, чего она лишилась. Я мог бы зашить себе рот, но Ева спрятала от меня все швейные иглы. Я мог бы найти любую работу и просто жить. Я мог бы вписаться в общество, но мне это не нужно. Я мог бы охотиться на китов. Я мог бы проектировать гробы (подробнее об этом позже). Я мог бы сделать вид, что мне не всё равно. Я мог бы притвориться тобой. Я мог бы приехать и скрасить твою тоску, дорогая, но тогда, будь добра, заплатить за такси. Я мог бы перестать ненавидеть себя.
Я мог бы исчезнуть, и вот это уже звучит как план, верно?
Соус ням
– Нет, так ничего не получится. Сейчас другое время, как ты не понимаешь? О таких делах уже всё известно. Психологический профиль. Специализированное ПО. Возможности предсказывать поведение преступника. Предугадывать его следующий шаг. Тебя схватят ещё до того, как ты доберёшься до дома. Нужна слепая зона. Удачный момент.
Мой друг, один парень из Коллекции Бартлби, который орудовал лет сорок назад, вздыхает. Он делает глоток дорогого вина. Закусывает сыром, которого у нас в избытке.
– Как хорошо, что я жил в другое время. Тогда дела обстояли проще. Сел в машину. Выехал на дорогу. Посадил к себе девчонку. А потом оттащил её в соседний лесок.
– Тут-то и оно, – говорю. – В этом всё и дело. Теперь такая тактика не работает.
Ужинаем в столовой Дома с красной дверью. На длинном столе, который мог бы послужить взлётной полосой самолёту, еды столько, что нам вдвоём её никогда не осилить. Сегодня он мой гость. Я встречаю его с радостью. Знаю, как он любит поесть, и потому сам готовлю для него основное блюдо. Мой друг остаётся доволен. Делится со мной своими соображениями на счёт того единственного, в чём он когда-то преуспел. Охоты.
– Как, говоришь, эти штуки называются? Камеры? И они, значит, всё фотографируют? То есть вообще каждую деталь? Номерные знаки? Названия улиц? Всё что ли?
– Как минимум. В них есть даже функция распознавания лиц.
– Уму непостижимо. Кошмар просто.
– А ещё люди выкладывают о себе все данные