Зеленый луч №4 2020. Коллектив авторов
и спасло. Поверили. И кличка «Монгол» приклеилась к нему. Писем от деда не было, и с 1943 года марфинская родня причислила его к пропавшим без вести. Когда в 1946 году Сергей Николаевич Марков неожиданно для всех сельчан вернулся домой уже после освобождения из плена и работ в качестве бывшего военнопленного по восстановлению хозяйства в Польше, моя бабушка осела на пол и долго не могла произнести ни слова, только плакала. Через все перипетии войны дед пронёс жестяную коробочку из-под граммофонных иголок, в которой хранил графический портрет своей матери – моей прабабки Александры. Перед самой войной этот портрет, ещё не совсем умело, нарисовал мой десятилетний отец. При обысках изымалось всё до последнего. Но этот портрет дедушкиной «муттер» фрицы не тронули.
А тема шампанского развивалась далее следующим образом. Дед после войны к нему вовсе не прикасался. Коньячок, водочка – это другое дело. Но после долгой неизлечимой болезни, когда Сергей Николаевич уже не поднимался с кровати, ничего не мог есть и каждый глоток воды с ложечки воспринимал как пытку, он вдруг неожиданно попросил сестру моего отца – свою младшую дочь Татьяну, вместе с которой проживал в городской двухкомнатной хрущёвке, поднести ему бокал шампанского. Был одиннадцатый час ветреной майской ночи 1982 года. В это время в Стране Советов уже не работал ни один продуктовый магазин, тем более что в этих магазинах так запросто было не купить дефицитное по тем временам шампанское. Моя тётя Таня бросилась искать шампанское для деда по соседям, и вот на пятом этаже ей неожиданно предложили – нет, не дорогое инкерманское «шипучее золото», но вполне приличное полусухое, с пузырьками воздуха вино. Чуть приподняв лежачего деда и взбив под ним подушки, тётя вставила в его ослабевшую руку долгожданный бокал. Держа его подрагивающей рукой, дедушка некоторое время пристально всматривался в темноту межкомнатного пространства, а затем произнёс что-то полушёпотом и сделал первые глубокие жадные глотки.
Что видел он в эти мгновения?.. Что чувствовал?.. Может быть, перед его уже покрывшимся смертной поволокой взором проносились участники прежних грандиозных вселенских битв?.. Выплывали из клубов тумана, держа под уздцы своих гнедых, пропылённые степными вёрстами конармейцы; улыбаясь, негромко переговариваясь друг с другом, поглядывали в сторону деда бравые гусары кавалерийского императорского полка; привычно восседали на донских скакунах, приглаживая выбивающиеся из-под шапок непокорные чубы кареглазые казаки…
Сейчас, спустя многие годы, я нисколько не сомневаюсь, что точно знаю, какое слово тогда сказал полушёпотом мой дед. «За победу!» – вот что он сказал. Всем им сказал и себе тоже.
Выпив шампанское до дна, дед Сергей резко откинулся на подушки (моя тётя при этом едва успела перехватить пустой бокал из обмякшей руки), закрыл глаза. А через несколько минут его душа оставила тело и уже навечно присоединилась к солдатам бессмертного небесного полка.
Вадим Матвеев
Детство
Жизнь