Дорога к небесам. Максим Николаевич Грибанов
что за каждый крик следовали дополнительные удары
Так продолжалось до первого внепланового медицинского осмотра в школе,
после чего и состоялось собрание по делу отца Христофора
Но собрание закончилось, а издевательства не прекращались,
приобретая все более жестокий характер,
провоцируемый тем, что девочке было запрещено все,
а Мария теперь «имела право» бить ее безо всякого повода,
например, за домыслы о непослушании
или намерение нарушить запрет,
или просто чтобы та больше не вздумала никому ничего рассказывать
Отцу Христофору не нравилось это, но он молчал,
потому что страх перед Марией и потерей сана был страшнее
Мальчик подвергался наказаниям в меньшей степени и только прижимался к стене за закрытой дверью,
безмолвно рыдал в диком страхе, изо всех сил сдерживая всхлипы,
пока его сестра подвергалась за нею очередной процедуре
ИСТОРИЯ ВТОРАЯ (СОДЕРЖАЩАЯ СВОИ МАЛЕНЬКИЕ ДЕТАЛИ)
Сосед Михаэль.
Проживающий аккуратно за той стеной,
где теперь ежевечерне Мария измывалась над несчастной девочкой, конечно же все знал:
он слышал крики, брань, плачь,
и не видел больше девочку на улице
Он все знал, но не мог ничего сказать,
а все потому, что однажды,
когда девочке было 9 лет,
он пригласил ее к себе,
усадил на колени,
сначала обнял,
затем стал прикасаться и ласкать ее через одежду…
Девочка любила Михаэля, доверяла ему и поэтому никак не сопротивлялась
Сосед позвал ее в свою спальню,
лег с ней на кровать и стал прижиматься к ее интимным местам, гладить их
Он знал, что она ничего не расскажет своим строгим родителям,
но теперь боялся, что все может раскрыться
ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ (И ЕЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ)
Преподобный Христофор стал дольше задерживаться за закрытой дверью наедине с дочерью
Мать Мария стала злиться еще больше
И как только первый выходил оттуда,
она врывалась в комнату с придушенным:
«Ах ты, маленькая сука!»,
захлопывала дверь,
и плач, доносившийся из-за нее, перерастал в нечеловеческий вой
Михаэль несколько раз порывался прийти к ним с возмущениями, чтобы заступиться за ребенка,
но так и не решился
Однажды, когда отец Христофор вернулся с вечерней службы,
из-за двери вышла его жена и сказала, что этой несчастной твари запрещено выходить из комнаты
Христофор заглянул в полумрак за дверью и увидел свою дочь, лежащей на полу без одежды, сильно избитой, привязанной веревкой за шею к батарее
У него сжалось сердце, и кровь прилила к горлу,
но он не посмел перечить Марии;
было решено оставить наказанную так до утра
ИСТОРИЯ ЧЕТВЕРТАЯ (И ЕЕ ПРЕДВЕСТНИКИ)
Это