Кровь Богини. Том Белл
зябко поежилась. Прошел почти час, как она рассталась с Базом, а ей еще предстоял неблизкий путь. Благо, что последние остатки вина выветрились из головы и ноги больше не норовили зайти одна за другую. Девушка думала, как бы незаметно проникнуть в свою комнатушку, не разбудив мадам Клетус. Добрая женщина, вдова зажиточного ремесленника, доживала век в центре Риверсбурга. Высокий, четырехэтажный, но довольно узкий дом, стоял на мощенной каменной набережной, возле булочной. Из комнаты Маши прямо на реку выходил крохотный балкончик, а по утрам из пекарни доносились манящие ароматы свежей выпечки. После долгих лет, проведенных среди вонючих воинов Орды Посланника и пропахших рыбой портовых трущоб, Мария ощущала себя героем какой-то сказки. Пробуждения были ее любимым моментом всего дня.
Мадам Клетус приютила девушку, скитавшуюся в поисках жилья, и взяла за аренду комнаты совсем немного (сущие копейки по меркам Технограда). Маша с тоской вспоминала времена, когда ее карманы были полны золота, награбленного Ордой.
Между тем девушка очутилась на набережной Риверсбурга. По ночам здесь было особенно красиво. Огни ламп отражались в спокойных водах Голубой ленты и отполированной временем каменной брусчатке. Из окон высоких кирпичных домишек на дорогу проливался желтый свет. На покатых остроконечных крышах играли лунные блики. По вечерам из таверны, стоявшей в самом начале улицы, были слышны голоса и веселая музыка. Но, как и прочие заведения, воскресным вечером она была закрыта.
Маша неторопливо приближалась к убежищу. После очередного дрянного дня дорога домой успокаивала ее. Девушка ощутила, что зверски устала и мечтала скорее попасть в кровать, скинуть с себя одежду и просто уснуть. Даже вездесущий Черныш не смутил бы ее своим присутствием. Он ведь кот! Пусть и говорящий. Однако тот, как «истинный джентльмен», всегда отворачивался от обнаженной Марии, но постоянно попрекал ее за «вульгарное» поведение. Ишь, каких слов понахватался в просвещенной столице!
Кое-что привлекло внимание девушки. Близилось к полуночи, и мадам Клетус в это время всегда спала. Но сегодня из окон струился тусклый свет. Мария затаилась у пышного куста цветущей розы и оглядела дом. Входная дверь была слегка приоткрыта.
«Что-то не так», – подумала она, доставая из-за пояса кинжал, и тихонько толкнула дверь. Но та не поддалась. Маша нажала сильнее, но безуспешно. Дверь лишь легонько отпружинила обратно. Нечто с той стороны не давало ей открыться. Навалившись плечом, Маша подвинула ее вместе с препятствием. Яркий свет ламп ударил в глаза, привыкшие к ночной темноте. Когда зрение наконец прояснилось, Маша ахнула.
Препятствием оказалась хозяйка дома. Она лежала на полу лицом вниз, заслонив собой двери. В воздухе пахло испражнениями и чем-то кислым. Рухнув на колени, Маша отложила кинжал в сторону и перевернула женщину. Седые, вечно завитые у висков локоны, растрепались и испачкались в рвоте, лужа которой, вперемежку с пеной, обильно растеклась под ее телом. Старческие руки закоченели