.
нас будет не так, – тихо сказал он, и губы его скользнули дальше, легко касаясь моего уха, рассылая по телу волны горячих мурашек. – Следуй моим советам. Ты получишь всё. Богатство. Власть. И любовь.
Я запрокинула голову, внезапно поняв, что не знаю его лица, и попыталась заглянуть в глаза. Они были серыми, как тучи перед грозой. Может быть, потому я так полюбила шторм.
Его глаза как два водоворота, разверзшиеся посреди бури, бушевавшей кругом празднества, затягивали меня.
– Я никогда не оставлю тебя, – сказал он, и голос его обволакивал меня, как бархатный палантин, удерживал в своих сетях, но это был блаженный плен.
– Ты поможешь мне? – прошептала я.
– Да. Я приведу его к тебе. Но поймать – дело твоё.
Я открыла глаза и осознала, что не сплю. Его голос всё ещё звучал в моих ушах, лаская слух.
Но лицо… если я и успела разглядеть его, оно выветрилось из памяти в один миг. Только глаза продолжали звать к себе.
Кого я видела во сне? Того ли, к чьим ногам упала на церемонии?
Что-то подсказывало мне, что нет. Но мне было всё равно. Я хотела выполнить данное слово. Я хотела обрести всё. Я хотела, чтобы Ночной ворон пришёл за мной.
Глава 4
Голос не обманул, и так я впервые поняла, что могу кому-то доверять.
Едва началась весна, и поутихли бушевавшие над островами дожди, как колёса экипажа застучали по мосту, ведущему на Остров Слоновой Кости.
Среди наставников начался переполох – я видела это из окна, но смысла происходившего понять не могла.
Любопытство одолевало меня, но совсем нестерпимым оно стало тогда, когда я увидела, как на пути от кареты до входа в центральную башню выстраивается вооружённый эскорт.
Несколько охранников, стоявших на подножке, встали по обе стороны от дверей, и только после этого из кареты появился человек, на чьих плечах лежал подбитый соболем плащ, а лицо укрывал чёрный капюшон.
Сердце моё забилось сильней. По походке, по движениям рук, одна из которых небрежно лежала на эфесе меча, я поняла – это он. Тот, кто не давал покоя ни мне, ни учителям.
Глупо было бы поверить, что он приехал за мной. Он, наверное, давно уже забыл меня… а я всё ещё видела в полусне его глаза, серые, как небо, насытившееся грозой.
Сердце бешено билось, пока я наблюдала, как, минуя выстроившийся эскорт, он заходит в башню.
Выждав, пока двор опустеет, я торопливо вынула из сундука шаль, накинула на волосы, так чтобы никто не мог в первые секунды разглядеть лицо, и, выскользнув в коридор, направилась к входным дверям.
Конечно же, холл уже опустел. Я огляделась по сторонам и, убедившись, что никто не подсматривает за мной, поиграла пальцами в воздухе, пробуждая к жизни завесный след – такой оставляет любой человек, и он исчезает только за пару дней.
Определив, таким образом, что процессия направилась в восточное крыло, я произнесла ещё одно короткое заклятье, провела рукой над шалью, набрасывая на себя вуаль незримости, и, стараясь всё же на всякий случай держаться в тени, бросилась туда, куда вёл след.
Я