Пихтовое масло. Записки сахалинского таёжника. Седьмая книга. Валерий Михайлович Маслов
Может места показывать с хорошей пихтовой лапкой? Глядя на морду бригадира, он только знает места, точней точки, где можно взять спиртного с наименьшей потерей времени!
Бригадир должен давать бригаде заработать, должен крутиться, выбивать то, это. Здесь где и зачем крутится, что выбивать? Может на пихтоварке косолапых полно, бригадир гоняет их, что бы ни мешали бригаде работать? Шесть человек, седьмой бригадир. Кажется, Тимоха попал не туда. Пока спешить не надо, если не понравится, он уйдёт по-английски, так дверью хлопнет, что не только штукатурка посыплется, потолок рухнет!
Саня что-то подумал над словами брошенными Игорем. Выходит тугодум, поздние зажигание? Видно на это подействовало через мерное употребление горюче смазочных веществ. Что можно придумать, когда у трактора снят пускачь? Здесь и думать не чего, мёртвый трактор. Куда же смотрела партия, то есть мастер?!
– Володя, заводи Белорус, – Саня обратился к чернявенькому крепышу среднего роста, среднего возраста, лет тридцать с небольшим хвостиком.
– Если заведётся, – ответил Володя с ехидной улыбочкой. Как будто уже успел сбегать к Белорусу и замастырить так, что сам чёрт теперь не заведёт эту МТЗуху!
Вон в чём дело, значит в наличии два трактора и два тракториста. Парниша не чего не понимает.
– Заведётся, Игорь поможет. Вахта на белорусе дорабатывала. Попросите лесорубов, пусть дёрнут.
– Ты бригадир, ты и проси, – зло буркнул тракторист Игорь.
Ох он и злой! Молодняк, они сейчас все навороченные. Странный мальчик, решил заработать деньги честным путём. Он случайно не больной? Не похоже, скорей всего тоже пассивный наблюдатель за происходящим в стране. Без стержня в голове, как и все здесь собравшиеся. Моя хата с краю, мне и на тракторе не плохо.
– А через полчаса в столовую как, строем и с песней? Тогда скажите что петь, я ведь не знаю. Почему сейчас нельзя идти обедать? – это уже Тимоха начал нагнетать обстановку. Что с ним творится? Мастер не понравился, бригадир следом пошёл. Да пошли все козе под хвост, он хочет кушать, нравятся ему женщины. Вот только он женщинам не нравится.
– Чтоб не толкаться в столовой, лесорубы не довольны нашим присутствием. Могут вообще прекратить кормить. Придется самим кашеварить. А ты что, так сильно кушать хочешь? – объяснил и спросил аксакал.
Кличут мужика Санычем. Не зря окрестил его аксакалом. Саныч самый старший по возрасту, самый старейший работник на пихтоварке, второй год держится. Мастера Жору считать не следует, он не работник, холуй, пёс хозяйский. Начинал рабочим с Санычем вмести.
На Тимоху некоторые посмотрели с презрением, да все, кроме аксакала и соседа по проходу. Мол, голодный появился, забросило к нам какого-то бичару. Самый испепеляющий взгляд был у Вадика. В автобусе он всё лип к парниши, мол, двое новеньких, не мешало бы, вместе держатся. Пришлось сказать Вадику прямым текстом, что мне друзья товарищи не нужны, как ни будь один. Наверное, обиделся Вадик!
– А как