И я спешу оставить в них себя. Лирика. Лилия Буряк
воду,
Уж не мукой заинело виски,
Годам ушедшим видимо в угоду.
А пар парит. И булькает вода.
И плавают растерянно ленивцы.
С бедой своей справляюсь я сама,
Хотя потом наряды шью из ситца.
И помешав, шумовкой достаю,
То, что сготовила, колдуя я сейчас.
И богу воздаю за хлебосолье,
Ведь только он во всём бывает прав.
Омыв ладони, вытираю наспех.
Выкладываю в чашу свой шедевр.
И смазываю не жалея маслом,
Чтоб скрыть от глаз придирчивых свой грех.
На стол поставила. Желалось не того.
Что налепила, что сварила, то и ешь.
Ведь главное чтоб не велось долгов.
И прикрывало одеяло в душах брешь.
Я улыбнулась. Пусть не то желала.
Но силы положила не напрасно,
Меня не привлекала в жизни слава,
И разве слава, мне заменит счастье.
Я каждой мелочи расшаркивалась шумно,
И день, и ночь не тяготили вовсе,
Не получилось стать безмерно умной,
Но я ответила на всплывшие вопросы.
Поистрепалось, постарело тело,
С большим трудом даётся каждый шаг,
Но надо мной сияет счастьем небо,
И я желаю всем при многих благ.
Да, я люблю
Да, я люблю, но это только факт.
За этим не последуют движения,
Перед глазами время, как контракт,
И тихое, унылое томление.
Тракт на ладони. Кони понесли.
Храпя от возбуждения и страха.
Что чувства нам с тобою принесли?
И почему по мне, тоскует плаха?
Ползёт уныло взбалмошная тень,
И сыплет ветер, не сдаваясь, пеплом.
Я не забуду тот злосчастный день,
Что ослепил меня, пришедшим, летом.
Ошеломлённо любовалась страстью.
И боль души гнала меня вперёд.
Я радовалась не простому счастью.
И вперемешку с дёгтем ела мёд.
И если бы не ложь, и твой софизм,
Я не за чтоб не бросила наш дом.
Тому виной мой злостный пацифизм,
Что испугался, только грянул гром.
И испугавшись, – кони понесли,
О, если бы ты понял, только б понял,
Что нет для нас уже иной судьбы,
И я теперь чего-то всё же стою.
Уныло обернувшись, брошу взгляд,
Да, я любила, всей душой любила.
Но никогда не поверну назад,
Я помню всё, что между нами было.
Кровавой дани требует
Кровавой дани требует судьба,
Назойливо канюча у порога,
Стучит в висках, стучит клюкой беда,
И прочь завёт встревожено дорога.
Ползут по небу, медля, облака.
Копытом кони бьют, почуяв гарь,
И чья та обозлённая рука,
Вдруг выбьет из руки моей фонарь.
Гордыня вскинет непреклонный лик.
Сверкая взором, треплет космы, ветер,
Издалека неся истошный