Час до полночи. Иван Сергеевич Подойницын
руководителем одного трудового коллектива, в котором она полновластный хозяин. У неё регулярно вырабатывается дофамин от ощущения собственного превосходства и она ни на что это чувство не променяет.
– Проспал?
– Да.
– А телефон чего не брал?
– Сел.
– А разбудить было некому?
– Некому.
– Влад с Узловой за тобой ехал среди ночи.
– Низкий поклон ему за это.
Мимо проходит девушка с огненно-рыжими волосами, половина её лица покрыта веснушками.
– Это Аня, пока Алеся в отпуске, я вывела её в ночь.
– Очень приятно.
– Взаимно.
Она выходит со склада.
– Здесь всех продавцов штрафуют за опоздания, по хорошему и грузчиков надо…
– Тут за всё штрафы: разбил плати, просрочка плати, недопринятый товар плати. Зарплата в полтора раза меньше, чем в других сетях, за выходы в выходной ещё в полтора раза меньше выдают, а внеурочные часы никто не оплачивает. Я за свою работу не держусь. Кто сюда пойдёт? Синяки которые половину алкогольного склада вынесут, а половину выжрут. (Если бы не ночная смена, меня бы здесь вообще не было, не переношу людей.)
– Да что вы все, чуть что, сразу в сопли, нежные какие.
– У нас даже несовершеннолетние теперь работают.
– Рыжик, что ли? Да 18 уже.
Подъезжает машина. Накидываю форменную куртку почти тюремного жёлтого цвета с идиотскими надписями. Изготовлена она из самой паршивой синтетики, после неё вся скатанная ткань остаётся на одежде. Форма специально сделана такой, чтобы напоминать тебе своё место в социальной иерархии. Выкатываю рохлю. Подъёмник с кузова медленно опускается со скрежетом, как будто ногтями по стеклу. Разгружаю. Водитель с директрисой матерятся. Закидываю вторсырьё. Вывожу товар в зал, Аня подходит ко мне.
– А нельзя всё сразу по отделам развести, или религия не позволяет?
– А…что? Да сейчас.
– Вот же тормоз.
Оборачивается, уходит. Подъезжает вторая машина. Водитель открывает двери, товар свален вкучу, два полета упали на повороте. Подходит директрисса.
– У вас на базе тоже грузчики рукожопые?
Завожу тележки на подъёмник, загружаю. Аня выходит на улицу, садится на стопку прессованной макулатуры, закидывает ногу на ногу, откидывает волосы, закуривает. Телега съезжает с края, пытаюсь схватить её за рукоять, падаю вниз вместе с ней. Удар пришёлся на плечо. Хруст. Боль.
– Мда, естественный отбор в действии. Семь тысяч лет назад изобрели колесо, но не до всех ещё дошло как это работает.
Бросает бычок, уходит.
– Что там за грохот?
Из-за двери выглядывает директриса.
– Ну вот опять нового грузчика искать.
Опираюсь на ладонь и колено, встаю.
– Повезло тебе, что там пельмени были.
Собираю товар одной рукой, вывожу тележки к холодильникам, Аня уже там.
– Ты тут разберёшься, какой товар куда раскидать?
– Да уж не квантовая механика, соображу