Минские страсти. Яков Шелль
того, как за начальником розыска закрылась дверь, генерал-полковник достал бутылку, налил себе две рюмки и выпил их одну за другой залпом.
Новость была потрясающая! Надо же, применить Старичок на нашей мирной территории!
Уму непостижимо!
Но что за этим кроется? Чьи это происки?
Белорусские моря
Новая помощница батюшки – президента, советница по психологии Любочка Сосна вошла в кабинет и поставила на стол главе государства дымящуюся чашечку кофе.
– Наш, белорусский? – уточнил на всякий случай Александр Данилович, подходя к столу. – Не колумбийский какой-нибудь? Или тем хуже – бразильский?
– Конечно, наш, только что привезли вертолетом из Жлобина. Свежий, настоящий! – воскликнула Любочка.
В Жлобине, на берегу Днепра, располагалась с недавнего времени плантация из двух кофейных деревьев, которые давали самый ценный в мире вид кофейных зерен арабика. Деревья привезли из Суматры, и они быстро прижилось на мягкой, плодородной белорусской земле. Каждое дерево давало до 5 килограммов зерен в год.
Любочка оглядела кабинет, все ли в порядке, кивнула сама себе, и вышла в соседнюю комнату. Александр Данилович сел за стол и пригубил замечательный напиток с удивительным ароматом и божественным вкусом.
Но настроение его не улучшилось от нескольких глотков изумительного, родного белорусского кофе, его терзала последние дни одна и та же мысль:
«Что же мы такие несчастные? – сокрушался батюшка – президент уже не первый год. – Живем будто не в середине Европы, а как будто в середине Африки, ни одного моря вокруг».
Он поднялся из-за массивного стола с чашечкой кофе в руке, подошел к окну и выглянул. Может быть, за ночь приплыло какое-нибудь море, пусть небольшое для начала, пусть даже маленькое, похожее на Азовское. Но нет, моря не было. Было только утро, солнце стояло еще низко, пели соловьи, гудели заводские гудки, звенели трамвайные звонки, доносились звонкие голоса пионеров и ломкие басы комсомольцев, но моря не было видно.
«Все уже есть свое, родное – и нефтью разжились, и природного газа хватает, дай бог каждому, и свое авокадо цветет в тропическом Гомеле, и оленина пасется в нашей витебской тундре», – продолжал сокрушаться президент, но эта мысль о море не давала ему покоя.
«Вот возьми хотя бы эту несчастную, черноземную Украину. Есть у нее море?»
Он подошел к карте мира на другой стороне стены.
«Да, есть, Черное, как смоль. Но зато море! И вылезают оттуда люди черные от загара. И нам, белорусам, нужно море. А без моря мы все белесые и белокожие! Возьми ту же горемычную Россию! Вот у кого морей видимо не видимо. И даже пара океанов! Могли бы подарить нам по-братски хотя бы море Лаптевых!
Он с негодованием оглядел карту. До чего же история несправедлива! Вон туркам достались такие великолепные моря, с одной стороны Черное, а с другой- Средиземное! За что??? За какие заслуги? Чем турки лучше белорусов?
У батюшки – президента от негодования задрожала рука с чашечкой кофе.
«Да!