Удивительные истории о бабушках и дедушках (сборник). Наринэ Абгарян

      – Ты про валуй, про валуй-то еще не рассказывал, – ехидно вставила баба Сима.

      И дед Шаня снова завел свою шарманку, будто кто-то одним щелчком переключил тумблер у него в голове:

      – Значицца… Валуй кольчатый. Ножка у него полая внутрях, а шляпка слизкая такая. И пластинки, пластинки под шлямпомпэ… Запах бывает не ах. Но ежели отмочить негодяя часа три…

      Мулечка тяжело вздохнула и снова погрустнела.

      – А ты грибы собирать умеешь? – спросил Сережа Анечку.

      – Только благородные. Белые и красные. Мы солонухи не берем. И подберезовики редко.

      – Как же солонухи не брать? – удивился Сережа. – Мы вон ведра взяли для них. Знаешь, какие они вкусные, когда засолить! Грузди особенно.

      – Ты прям как твой дедушка, – хмыкнула Анечка и в солидарность с Мулечкой отвернулась к окну, натянув на личико унылую гримаску.

      Когда дед Шаня перечислил почти все грибы, какие знал, и перешел на партизанские воспоминания, Бегемотик наконец вырулил с шоссе на кривоватую проселочную дорогу, потрясся на ней еще минут пятнадцать и остановился, съехав на траву и уткнувшись лобными буквами VW в куст дикой малины. – Ну все! Станция «Вылезайка»! – радостно заявил дядя Толя.

      Баба Сима, растирая поясницу, вышла из машины и взяла руководство грибным походом в свои руки. Живо были распределены корзины и ведра, всем без исключения «через-не-хочу» нахлобучены кепки и панамы и прочитана заготовленная агитка о недремлющем «нежрамшем» большеротом клеще. Из кармана синего пальто бабушка вытащила пузырек с одеколоном «Гвоздика» и обрызгала пахучим парфюмом с головы до пят всех, даже Жульку. Это, как она говорила, вместо дуста, верное средство от насекомышей, потому что соседка Клавдия Гурьевна так сказала.

      – Ты про Лесовика знаешь? – спросил Анечку Сережа.

      – А кто это? – Она удивленно взглянула на него и от любопытства открыла рот.

      – Дед такой. На пне сидит.

      Сережа шепотом рассказал все, что было ему известно. И про то, что Лесовик детей ворует, и про его фуражку с козырьком, и что заговаривать с ним никак нельзя. Анечка слушала внимательно, а под конец рассказа махнула рукой.

      – Враки! Нет его!

      – А вдруг есть?

      – Ты октябренок, а во всякую чушь веришь! Небось, думаешь, что и Дед Мороз тоже есть? Ты что, маленький?

      Тут баба Сима наказала всем командным голосом становиться в пары и ходить только так, на расстоянии шагов двух-трех друг от друга, чтобы не потеряться. Анечка подошла к Мише и взяла его за руку. – Я с тобой встану, можно?

      Мишка победно глянул на Сережу, но руку все-таки высвободил из Анечкиных цепких пальцев.