Изумрудная книга. Керстин Гир
за всем и вся так и подстрекают к тайному бунту.
– Так и есть, – сказала леди Тилни. – Этот самовлюблённый Джонатан угрожал своей жене, что запрёт её дома, если она и дальше будет поддерживать суфражисток. Она продекламировала, передразнивая угрюмый мужской голос:
– Что же дальше? Может, дадим право голоса собакам?
– Ну да, именно поэтому вы грозились влепить ему оплеуху, – сказал доктор Гаррисон. – Это, кстати, случилось на одной из немногих чайных вечеринок, которые чуть не навеяли на меня смертельную скуку.
– Но дело ведь было совсем не так. Я всего лишь заметила, что не ручаюсь за действия своей правой руки, если он не прекратит свои неквалифицированные высказывания.
– Если он не перестанет молоть чепуху, так вы выразились, если быть точным, – исправил её доктор Гаррисон. – Я так хорошо запомнил эту фразу, очень уж она меня впечатлила.
Леди Тилни засмеялась и подала ему руку.
– Я провожу вас, доктор Гаррисон.
Пол попробовал открыть глаза и сесть, чтобы поблагодарить врача. Но ни то, ни другое ему не удалось. «Ммф.. сс. сибо», пробормотал он из последних сил.
– Что за гадость вы ему подмешали? – крикнула Люси вслед доктору Гаррисону.
– Всего лишь несколько капель морфия. Вполне безобидно!
Возмущённого крика Люси Пол уже не услышал.
Глава первая
30 марта 1916
Пароль дня: «Potius sero quam numquam».
(«Лучше поздно, чем никогда») (Livius)
Согласно сведеньям наших тайных информаторов в течение нескольких дней следует ждать нового нападения немецких воздушных сил на Лондон, поэтому мы решили ввести протокол безопасности первого уровня. Хронограф на неопределённое время будет перенесён в документарий, а леди Тилни, мой брат и я будем элапсировать оттуда, чтобы тратить на это не более трёх часов в день. Путешествия в XIX век в этой комнате для нас неопасны, в ночное время там почти никого не бывает, в хрониках того времени ни разу не упоминается посещение из будущего, поэтому можно предположить, что никто ни разу не заметил нашего присутствия.
Как и ожидалось, леди Тилни отказалась изменять устоявшимся привычкам и после короткой перепалки «не смогла найти ни малейшей логики в наших аргументах», но, в конце концов, ей пришлось подчиниться решению нашего Магистра.
В условиях военного положения иногда следует действовать решительно. Сегодняшняя элапсация в 1851 год прошла в неожиданно дружеской атмосфере, может быть, потому что моя заботливая супруга угостила нас своим ни с чем не сравнимым пирогом, и мы не затрагивали острые темы, например, право голоса для женщин, помня жаркие споры, в которые перетекали прошлые беседы.
Леди Тилни сожалела, что мы не можем пойти на всемирную выставку в Гайд-парк, но тут мы были с ней полностью солидарны, поэтому разговор продолжался в мирном тоне. Затем леди Тилни предложила нам провести время до завтрашнего дня за покером, тем самым снова выдав свой эксцентричный характер.
Сегодняшняя