Дхана и иные миры. Андрей Прудковский
снаружи – она, заглянул в её мысли – тоже похожа, та же мелодия, тот же цвет (видно, на Дхане не бывает однояйцовых близнецов). Я спрашивал, кто же это сотворил с ними такое, – Маша ответила, – что их мама. Я понял, что их мать была великой колдуньей, она захотела иметь двух дочерей вместо одной, поэтому колдовством разделила она своего ребёнка на два, не ведая, что числом два сотворила невольное зло. С тех пор ни один мужчина не мог стать мужем ни одной из её дочерей. И только благодаря моей приверженности четырём истинам удалось мне снять проклятие с одной из них – с Александры и дать ей сына. А Маша так и осталась бездетной.
Я привык, что демоны не умеют говорить мысленно, а тут пришла соседка Маши – Валя со своей пятилетней дочкой и сразу с порога начала мысленно говорить с моим сыном, а тот ей – отвечать. Но когда поняла, что и я это умею, удивилась тоже! Я даже мысленно её успокаивал, видно редко случаются меж демонами мысленно-говорящие! Но недолго она пробыла с нами и уехала по своим демонским делам. А вот дочь её осталась с нами. Так мы и жили… Пилили и кололи дрова для демонского домашнего очага, под названием печь; ходили все в лес за грибами, но нелетучими, а маленькими и съедобными, и за ягодами.
Я рассказывал Любочке о нашей стране, а также о наших огромных муравьях, а когда она не поверила, то ненадолго превратился на её глазах в муравья. Я думал, она испугается, но ей это понравилось. Она знала о превращениях!! Ей мама рассказывала сказки о людях, которые умеют это делать! И она мечтала превращаться в птицу, чтобы летать по небу и всё видеть. Я не умел превращаться в птицу, но зато я показал ей, как я превращаюсь в собаку. Мой сын лежал рядом на травке, смотрел на нас, улыбался и, кажется, даже что-то понимал. Теперь Любочка не отходила от меня и всё просила её научить. Я начал учить её науке четырёх истин, но не преуспел, всё же она была ребёнок демонов, а потому не желала знать о четырёх истинах, а только хотела превращаться…
– Ладно, только никому об этом не рассказывай, – предупредил я.
– Даже, маме? – спросила она.
Я подумал, что уж лучше пусть она расскажет всё своей маме, чем будет мучиться тайной.
– Маме можешь рассказать, но больше – никому!
Она читала мои мысли и видела, как я превращался, теперь она сама пыталась сделать так же. Что мне было делать? Я стал учить её превращениям. Ведь неправильно превратившись, – она могла бы стать калекой, например, человеком с крыльями вместо рук. В результате через месяц Любочка гуляла с нами по лесу в виде огромной курицы – единственная птица, которую Любочка знала достаточно хорошо, чтобы превратиться.
Любочка и вела себя в лесу, как настоящая курица, в результате, наклевалась и заболела животом. Пришлось её, как моего сына, приобщать к четырём истинам питания. Хорошо ещё, что моя Александра и её сестра были так заняты друг другом, что ничего не замечали, ни что мы вытворяем на прогулках в лесу, ни что мы едим. Я для виду брал на прогулку бутылочку разбавленного козьего молока для маленького и краюху хлеба для нас с Любочкой. В лесу же мы ели всё, что попадалось нам на глаза, впрочем,