Песня горна. Олег Верещагин
засмеявшегося Дениса…
…Мама работала. Перед нею лежал большой список, весь в пометках, и на сына она обратила внимание, только когда он добрался до неё, обнял сзади и, грустно вздохнув, ткнулся носом в шею.
– Ну? – сердито спросила Валерия Вадимовна, но Денис только шумно выдохнул, и она рассмеялась: – Лис, не щекотись, не смей! – и сама фыркнула ойкнувшему Денису в ухо: – Добрый вечер.
– Добрая ночь. – Денис выпрямился. – А что ты пишешь?
– Список на курсы фельдшеров и медсестёр, – сообщила женщина, и мальчишка оживился:
– О! А ты помнишь, что ты в школу фельдшера обещала?
– Сразу после Нового года, слово твоей мамы, – торжественно пообещала Валерия Вадимовна. – Теперь ещё помещение у этой жирной твари Семской отжать… ну да куда она денется, отдаст.
– Ма, – вспомнил Денис, – что там с холерой?
Валерия Вадимовна нахмурилась:
– Искусственное заражение, – коротко ответила она. Денис резко выдохнул. Помолчал и зло сказал:
– Я ж говорил сегодня Кенесары Ержановичу…
– Он ещё не знал, я только к вечеру закончила обследование. – Валерия Вадимовна потянулась и встала. – Ладно… А ну!
Денис не успел и охнуть, как оказался партнёром в гимнастическом этюде. А женщина, выполнив номер, изумлённо приземлилась на ноги и сказала:
– Ой. Я раньше эту поддержку тебе не давала… ты что, меня удержал?!
– Извини, расту. – Денис показал матери язык, гибко и твёрдо вскинул руки над головой, «колесом» вышел из комнаты, врезавшись на лестнице в поднимавшегося снизу Олега – слышно было, как оба с грохотом обрушились на пол.
– Бестолочи, – усмехнулась Валерия Вадимовна, садясь к столу и прочищая перо промокашкой. – Так. Номер тридцать два…
…Перед сном Денис всё-таки не удержался – прокравшись к телефонному аппарату, снял трубку и, прижмурившись, с наслаждением набрал номер – на ощупь. Сдерживая дыхание, подождал длинные гудки – раз… два… три… че…
– Алё, Мелеховы, – отозвалась Настя. Денис затаился, держа трубку у самого уха. Ему доставляло удовольствие представлять себе, как сигнал идёт по проводам и выскакивает (он именно так и представлял себе – ) из трубки возле розового аккуратного ушка (Денис даже пальцы на ногах поджал от почти мучительного наслаждения) казачьей девчонки – чмок!
– Денис, не сопи в трубку. – В голосе Насти послышался отчётливый смешок. – Я всё равно знаю, что это ты.
– Откуда? – не выдержал Денис и засмеялся от удовольствия и радости.
– Так сопишь только ты, – безапелляционно ответила девчонка. Денис опять представил её себе и задержал дыхание, чтобы привести в порядок голос. – Ты приедешь на День Солнца?
– Я… – Денис замялся.
Собраться с духом и сказать хоть что-то связное о том, что не может оставить отряд во время праздника, он не успел.
Связь оборвалась. Воцарилось молчание – как при обрыве на линии.
Денис