Рассказы серого ворона. Игорь Александрович Мелик-Фарамазов
а не как алабай. Внешне он был несколько простоват, серой масти, к низу буро-палевые подпалины, белые грудь, конечности и морда. Но как великолепна эта простота! Четырёхпудовая собака двигалась на удивление легко и свободно, создавалось впечатление, будто кобель высоконогий, но грудь его была опущена ниже локтей, излишней сырости сложения не было, «азиат» был костист, с грубым костяком, ещё и из – за этого создавалось впечатление, будто собака худа, общий вид дополняли небольшой подгрудок и подвес. В необычной обстановке пёс был собран и напряжён, к тому же, он наверняка учуял запахи волка и крови казнённого кота – злейших и ненавистных врагов.
Собаку выпустили на ограждённую арену. К восторгу толпы, зрелище обещало быть омерзительным, но волкодав разочаровал публику, никто не ожидал того, что произошло дальше.
Он вышел в ринг, ощущая всю силу мышц и мускулов, эта сила давала лёгкость, прямоту и уверенность в себе. Вышел, легко касаясь земли, и ощущая всю свою мощь. В бою с врагом ярость только усилит его мощь и силу, он вышел победить и убить зло и силу зла, убить волка – убийцу.
Увидев вышедшего на арену алабая, волк – калека судорожно задёргался, неловко поднялся на покалеченных лапах и, приволакивая задние конечности, проковылял несколько шагов в сторону, подальше от собаки. Жалкий, горбатый, с выпирающими рёбрами и позвоночником, волк – заморыш не желал умирать, за свою жизнь инвалид решил драться. Калека приподнял и прислонил заднюю вислозадую часть тела к арматурной решётке и упёрся в неё для устойчивости. У него не было силы и ловкости алабая, не было ничего, кроме желания жить, сильных челюстей и надёжных клыков – кинжалов, превосходящих в размерах собачьи клыки. Жалкий инвалид на глазах стал походить на какое – то подобие хищника.
Волкодав не нашёл в ринге убийцу и смертельного врага. В противоположной стороне, на скрюченных лапах, прислонив обвислый зад к решётке, стоял заморыш, пытающийся изображать из себя волка. Клацая зубами, урод показывал крупные белые клыки осматривающему его «азиату». Пёс был сбит с толку, шерсть на загривке улеглась, напряжение мышц спало. Это враг? Вот это? Кобель ещё раз подошёл к скалившемуся инвалиду и с сомнением оглядел его.
Хищник ждал атаки. Только бы была секунда! Был бы миг! Полоснуть клыками по горлу! Резануть по животу, по бедру, по плечу!
Желая спровоцировать начало поединка, один из зрителей толкнул прислонившегося к решётке калеку сапогом в зад. Волк упал бедром на землю, подвернув в бок искривлённые задние конечности, а широко расставленными передними лапами опёрся о землю.
Это жалкое зрелище окончательно отбило у собаки желание драться. Смущение, брезгливость, сомнение и растерянность были в глазах «азиата». Отойдя несколько шагов в сторону, пёс помочился на решётку. Обрызганные им зрители, стоявшие толпой у ограждения, отпрянули с руганью и проклятиями. Затем волкодав искал выход из ринга. Алабай не желал убивать беспомощного калеку.
Толпа разочарованно галдела.
– Э – э – э,