История рыцарей-тамплиеров, церкви Темпла и Темпла. Чарльз Дж. Аддисон
и авторы-монахи с восторгом называют число неверных, которых они отправили в преисподнюю. Но столько же братьев в то же время, должно быть, отправились на небеса, ибо потери среди членов ордена были ужасающими. Во вторник, 19 июня 1156 г., сопровождая короля Иерусалима Балдуина, они попали в засаду около Тверии; триста братьев пали на поле битвы, а восемьдесят семь попали в руки врага, среди них сам магистр Бертран де Бланфор и брат Одо, маршал королевства[67]. Вскоре после этого тридцать рыцарей тамплиеров обратили в бегство, убили и захватили в плен двести неверных[68]. Также атаковав ночью лагерь Нуреддина, они вынудили знаменитого полководца бежать с поля битвы, безоружным и полуодетым. В этой последней вылазке особенно отличились англичанин Роберт Мансел и Жильбер де Ласи, прецептор орденской общины в Триполи[69]. Заслуги тамплиеров стали широко известны в Европе, и папа в письме архиепископу Реймскому, своему легату во Франции, называет их «новыми Маккавеями, прославленными и наиболее храбрыми служителями Господними». «Помощь, – пишет папа, – которую эти благочестивые воины оказывают всему христианскому миру, их усердие и смелость и неустанные усилия по защите от злобы и козней презренных язычников тех святых мест, что были озарены телесным присутствием Спасителя нашего, без сомнения, стали известны повсюду, и не только соседним с нами народам, но живущим в самых отдаленных уголках земли». Римский понтифик повелевает архиепископу всеми силами помогать тамплиерам, обеспечивая их и людьми, и лошадьми и призывать к тому же всех своих викарных епископов[70].
Яростному рвению и воинствующему духу тамплиеров противостояли – на равных, если не с превосходством – свирепый фанатизм и религиозный жар последователей Магомета. «Нуреддин сражался, – пишет его восточный биограф, – как скромный из воинов, восклицая: „Увы! Уже давно взыскую я мученичества, но не могу достичь его“». Имам Котеб-эд-дин, услышав однажды эти его слова, сказал: «Во имя Аллаха, не подвергай свою жизнь опасности, не оставляй ислам и мусульман. Твоим искусством они еще держатся, но если (да избавит Господь нас от этого) ты погибнешь, нам придет конец». «Ах, Котеб-эд-дин, – сказал великий полководец, – что ты говоришь, кто может спасти ислам и нашу страну, кроме Аллаха великого?» «Неужели, – спросил он в другой раз, – если мы охраняем наших коней от разбойников и грабителей, мы не должны защищать свою религию?»[71]
Подобно тамплиерам, Нуреддин сражался и духовным, и телесным оружием. Он сопротивлялся миру и его соблазнам силой поста и молитвы, а также ежедневным соблюдением моральных предписаний и религиозных обязанностей, указанных Кораном. Он сражался мечом против врагов ислама и до последнего часа своей жизни направлял все свои силы на вдохновенную и фанатическую борьбу за возвращение Иерусалима[72].
Сходство между религиозным фанатизмом тамплиеров и мусульман поистине весьма примечательно. В мусульманском лагере, как нам сообщают арабские авторы,
Captus est inter caeteros ibi Bertrandus de Blanquefort, Magister Militiae Templi, vir religiosus ac timens Deum. – Will. Tyr., lib. XVIII, cap. 14. Registr. epist. apud Martene vet. script., tom. II, col. 647.
Milites Templi circa triginta, ducentos Paganorum euntes ad nuphas verterent in fugam, et divino praesidio comitante, omnes partim ceperunt, partim gladio trucidarunt. – Registr. epist. ut sup., col. 647.
Will. Tyr., lib. XIX, cap. 8.
Epist. XVI. S. Remensi archiepiscopo et ejus suffraganeis pro ecclesia Jerosolymitana et militibus Templi, apud Martene vet. script., tom. II, col. 647.
Keightley’s Crusaders.
Достоинства Нуреддина воспеты арабским историком Бен-Шхуна, в его «Раудат Альмендадир», Аззеддином Ибн аль-Атером, Хондемиром и в сочинении, озаглавленном «Цветы двух садов», Омаддеддина Катеба. См. также: Will. Tyr., lib. XX, cap. 33.