Пастушка королевского двора. Евгений Маурин
лондонской знати. В этих рассказах не последнее место заняло повествование о том, как Джонни Финч выследила мужа с леди Чэлт, накрыла парочку в очень рискованный момент и связала обоих ремнями в самой компрометирующей позе, после чего созвала гостей для обозрения «интересного скульптурного произведения, только что найденного при раскопках в Греции». В числе приглашенных был и старый лорд Чэлт…
Рассказ Варда был прерван взрывом скрипучего смеха принца.
Затем маркиз продолжал:
– В заключение Дженни публично заявила, что она не останется в долгу перед мужем и воздаст ему той же монетой, но с ростовщическими процентами. Конечно, чуть не весь цвет юной аристократии предложил баронессе себя в качестве орудия расплаты. Но пока что Дженни никого не удостоила. Она уверяет, что растерялась от богатого выбора и ни на ком не может остановиться. Когда король Карл рассказал мне все это, я заметил, что готовность лондонцев помочь баронессе меня не удивляет, так как Дженни Финч везде и всегда пользовалась головокружительным успехов. Мимоходом я упомянул, что и ваше высочество далеко не равнодушны к английской пташке. Король вспомнил, что сама Финч тоже проявляла несомненный интерес к герцогу Орлеанскому, и выразил готовность отправить ее ко двору герцогини в Париж.
– Господи, и это ты оставляешь на самый конец? – задыхающимся от волнения голосом произнес герцог. – И об этом-то ты упоминаешь как о чем-то побочном, несущественном? Вард! Я не узнаю тебя, твоей дружбы! И ты не сказал королю Карлу, чтобы он не медлил, чтобы он сейчас же исполнил свое благое намерение? Ну так это сделаю я сам. Я сейчас же напишу королю Карлу…
– Боюсь, что теперь из этого ничего не выйдет, монсеньор!
– Но… почему?
– Да потому, что король Карл уже высказывает недовольство Францией в нидерландском вопросе.
Он готов видеть в двусмысленном положили нашего правительства предательство, особенно непонятное после всех прежних переговоров и взаимных уверений. Если Англия начнет войну одна, то наступят такое охлаждение и даже натянутость отношений между парижским и лондонским дворами, при которых будет уже не до таких дружеских услуг. К тому же король Карл едва ли будет склонен оказать такую услугу разузнает от своей сестры, что вы, ваше высочество отказываетесь употребить свое влияние в пользу совместности выступления обеих стран, да и вообще настроены против…
– Но я ровно ни против чего не настроен и ни от чего не отказываюсь! – с досадой воскликнул герцог. – Ты меня не так понял, Вард. Я только сказал, что Англия заинтересована тут больше Франции, но это не значит, что я не хочу оказать содействие интересам короля Карла, которого я очень люблю и ценю…
– Ну, так извиняюсь, что я не так осветил слова вашего высочества! Значит, вы тоже согласны с нами, что на короля Людовика надо повлиять в этом отношений? Великолепно! Значит, вы стоите в своих интересах совершенно на одной плоскости с нами. У вас, так же, как и