Традиции & Авангард. №1 (4) 2020 г.. Коллектив авторов
сюда, иди, мелкий. Какой же маленький, как же мы тебя еще не раздавили.
– Алина! Ты встала, нет? Кто будет кормить твоего кота?
Взяла на руки, такая невесомая кроха. А глазки-то у нас чуть косят.
– Алина! Ты оглохла, а?
Сонная и недовольная стоит в дверях. Насобирала опять себе синяков на ноги, ходит и ни одного угла не пропускает. Ватрушка похудела до швабры.
На кухне свет, отчего-то пахнет побелкой. Открыла окно, поставила чайник.
Спрашиваю:
– Завтракать будешь?
– Вода пахнет болотом, – пробурчала.
– Так не пей ее.
Сестра положила еду котенку в блюдце. Стоит у окна, думает о чем-то, крутит радио. Маленький прошлепал к миске. Чавкает. Довольный.
Говорю:
– Можем купить тебе обувь. Отложенные есть.
– А старые?
– Рванье. Те, поновее, ты вчера оставила там.
– Сегодня из дома не выйду, – отвечает.
Молчание тухнет, а мне так много надо ей сказать.
Я говорю:
– Поговорим, а? Я уже так не могу. С работой этой у меня мозги кипят. Мне тяжело. Давай купим тебе обувь, пока деньги есть… Надо же двигаться, решать че-то, Алина. Так вечно не может быть.
И она ответила:
– Нет.
– Ну что нет-то?
– Помнишь, как дядь Толя в деревне рассказывал, как он пьяным на тракторе в реку свалился?
«И что мне на это отвечать, Алина? Скажи мне, а?» – думаю. Она меня с ума сводит.
Говорит:
– Так вот, я навсегда в тракторе таком, он продолжает падать, падает каждый день, каждый час, каждую минуту, – вздыхает, радио крутит.
Я спрашиваю:
– Пойдем обувь покупать?
Алина со всей силы ударяет по подоконнику, подпрыгивают бабушкины фиалки, котенок убегает с кухни, а радио продолжает шипеть.
Алина говорит громко:
– Достало! Меня достало это все! Радио поганое. Надо выбросить. Оно не работает, Натах, уже не работает!
Я подхожу к радио, пять секунд – и полилась из динамиков речь. Алина уходит с кухни, где-то в квартире хлопает дверь.
Замечательно. Тихое семейное утро. Я чувствую, как мне в затылок дышит Чума. Она здесь, всегда настолько рядом, чуть ли не гладит мою ляжку. Нет. Нет. Я еще не сдаюсь.
Я кричу:
– Котейку-то как назовем? Барсиком?
– Неважно, – глухой крик-ответ Алины.
Значит, Бася. Бася, Бася – зову. Да не отзовется он. Теплое радио – будто чье-то присутствие. Нашариваю банку позади круп в ящике на кухне. В ней нет денег… Где деньги. Где деньги?!
Кричу:
– Алина!
Иду к ней в комнату, дверь распахиваю: «Где деньги?» Молчит. Я давно уже прятала свои кредитки и некоторые бабушкины драгоценности у тети Гали, соседки сверху. Она была моим швейцарским банком. Последнюю заначку я не стала относить ей, понадеялась непонятно на что. Как же бесит. Боль во мне распахивает дверь Чуме: пожалуйста, заходите, ноги можете