Андрей Миронов. Андрей Шляхов
маски шутника, балагура, пародиста. Как бы отстраняясь на мгновения от героя, Миронов сливается с автором. И вот уже с резкой отчётливостью слышится „внутренний голос исполнителя“. В интонациях – гнев, сарказм, горечь.
На иной лад звенит этот актёрский „голос“, когда Миронов выступает в роли Присыпкина в пьесе „Клоп“ Маяковского. Актёр стремится показать эволюцию образа во времени. Андрей Миронов признавался в желании сыграть роль так, „чтобы в зажравшемся нэповском мещанине узнавался мещанин сегодняшний“»[10].
Не все сразу поняли, что на актёрском небосклоне взошла новая звезда, не всем сразу стало ясно, какой невиданной величины эта звезда, но то, что одним настоящим актёром в мире стало больше, признали все, в том числе и те, кто критиковал мироновского Присыпкина. Критиковал за ребячество, за отход от традиционной манеры исполнения, за излишне лёгкую трактовку образа.
Слово «лёгкость» применительно к искусству превратилось чуть ли не в бранное, совершенно неверно став синонимом слова «поверхностность». А ведь на самом деле лёгкость – эталон профессионализма. «Что такое лёгкость в искусстве? – услышал однажды автор этой книги от одного довольно известного актёра. – Легкость – это всё! Это показатель настоящего мастерства помноженного на упорный труд. Хорошая балерина порхает по сцене, а плохая – топает по ней медведем».
Былая скованность ушла в небытие. Отныне и впредь Андрей Миронов играл легко и непринужденно. Играл так, что никто из зрителей не видел его самого – видели только его персонажей.
Спустя полгода после «Театральной Москвы» о Миронове написала газета «Советская культура». Всесоюзная газета, официальный печатный орган Центрального Комитета КПСС! Это было уже очень серьёзной похвалой. «Вместо покойного В. Лепко Присыпкина играет теперь А. Миронов, – говорилось в рецензии. – Совсем юный актёр, он, естественно, не поднимается до тех обобщений, которые были в игре мастера. Классовое ренегатство Присыпкина ещё не облеклось для Миронова живой плотью; зато не перечислить тех преимуществ, которыми обогатило спектакль присутствие в нём молодого героя.
Впервые стало до конца ясно, почему в качестве второго занавеса театр использовал полосы „Комсомольской правды“. Стало ясно, что „Клоп“ – это прежде всего пьеса о молодёжи, для молодёжи, что поэт написал её, оберегая вступающих в жизнь от идеологический экспансии мещанства.
Глядя на нового Присыпкина, думаешь: да, по внешним мимикрийным признакам его могли принять за „гомо сапиенс“, за рабочего. Белобрысый парень с открытым лицом, чуть вздёрнутым носом и забавный хохолком на голове; в чём-то даже внешне обаятельный. Но живёт в этой простецкой оболочке кулацкая душонка, поражённая мещанской мечтой о „зеркальном шкафе“. Превосходна в Миронове-Присыпкине эта страсть неофита, впервые дорвавшегося до НЭПовских сундуков»[11].
Глава 6
Три
Любомудров М. Театральные маски Андрея Миронова. – «Московский комсомолец», 11. 01. 1970.
Владимирова З. «Клоп» / Рецензия – «Советская культура», 29. 08. 1964.