Взрослые игрушки. Лидия Раевская
сюда. Не хочешь после обеда в город со мной сходить? Я газет хотела купить, и тебе игрушку какую-нибудь. Пистолет с пистонами хочешь?
– Неа. – Подбежал уже, и тут же на корточки опустился. – Мам, отойди, ты на таком месте ягодном стоишь. Купи мне лучше мяч футбольный.
– Хорошо.
Шаг в сторону делаю.
Улыбка почему-то пропала. Стекла с лица вниз, опустив уголки губ.
– Хватит, Андрей. Пойдём домой, Машка уже звонила, ругается.
Идём дальше. Вдоль шоссе. Мимо дачного посёлка «Салют». Это не наш посёлок, наш дальше. Мимо Ванькиного дома.
– Купаться ходили? – Ванькина жена, Татьяна, кричит из-за забора.
– Гуляли просто, землянику собирали. А Иван где?
– Да на рыбалку попёрся. Сашку взял, в машину сел, сказал, чтоб до вечера не ждали – и уехал.
– Жаль. Я б Андрюшку с ними отправила бы. Завтра он никуда не собирается?
– А кто ж его знает? Ты вечерком зайди к нам, договорись заранее.
– Спасибо, Тань.
– Да не за что. Вы заходите вечерком, с Андрюшкой. Дети поиграют, а мы посидим, потрещим. Ну и, того… – Татьяна понижает голос, и выразительно щёлкает себя пальцами по горлу.
Киваю.
– Зайдём. Да, сын?
– Нет. – Андрей упрямо опустил голову. – К Сашке не пойду. Он врун. Он говорит, что костыль – это такая хреновина, которую инвалиды себе подмышки суют как градусник. А костыль – это такой здоровенный гвоздь, которым шпалы на железной дороге прибивают. Вот зачем он врёт?
Прижимаю ладони к щекам, надавливаю пальцами на глаза, и шумно выдыхаю:
– Он не врёт, Дюш. И то, и другое – это всё костыль.
– Так не бывает.
– Бывает. Я тебе потом расскажу. А к Саше ты сегодня пойдёшь. Потому что я так сказала. Вопросы есть?
– Есть. Это с нашего участка горелым воняет?
– Мать твою, Маша! – Сорвалось. – Андрей, не слушай. Беги к нам, я догоню.
Сегодня обедаем макаронами с тушёнкой.
– Ура! Первого нет! – Радуется сын.
– Ну, ещё раз скажи, давай! Сто раз уже повторил! – Злится Машка.
– Сестра, из тебя повар как из нашей бабули космонавт Гагарин. Кстати, число сегодня какое?
– А какое?
– Тридцатое.
– Господи, Боже мой… – Машка вскакивает, бежит к буфету, достаёт две рюмки и початую бутылку коньяка.
– Маш, внутри оса дохлая плавает… – сын показывает пальцем на бутылку.
– Глазастый, блин. Всё-то он видит. Щас выловлю. Ты поел? Дуй на улицу. Нечего тебе тут сидеть, разговоры чужие слушать.
Молча смотрим в рюмки.
– Царствие тебе Небесное, бабушка…
– Царствие тебе Небесное…
Неуклюже, стесняясь, крестимся.
Пьём.
– Не хватает мне её, Маш… – я зубы сжала, и глаза крепко зажмурила.
– И мне. Так порой и тянет взять телефон – и номер её набрать… И просто спросить: «Бабуль, как ты там? А я вот в гости зайти хотела…» – Сестра всхлипывает.
Наливаю по второй.
– Теперь деда помянем. Раз уж начали… Царствие небесное тебе, дедулечка.
– Царствие… –