Первая роза Тюдоров, или Белая принцесса. Филиппа Грегори
с моими младшими сестрами; но после слов миледи Мэгги так и застыла, боясь оторвать свой взгляд от досок пола и носков собственных туфелек. Однако она, естественно, не проронила ни слова.
Моя мать встала и изящной походкой направилась к двери, на минутку как бы невзначай остановившись и заслонив собой Мэгги от разгневанной королевы-матери.
– Я сейчас схожу за молитвенником и четками, – сказала она. – Не угодно ли вам, ваша милость, чтобы я захватила и ваш требник?
Леди Маргарет тут же опомнилась и милостиво ей улыбнулась.
– Да, да, благодарю вас, – сказала она. – И пригласите в часовню хор. Да скажите всем, чтобы тоже взяли с собой четки. Сразу после обеда мы направимся в часовню.
Пока мы молились, я пыталась представить себе, что происходит там, на Великой Северной Дороге, в Йоркшире, близ замка Мидлхем. К сожалению, я не обладала таким даром предвидения, как моя мать, и могла лишь гадать. Если Ловеллу удастся проникнуть в замок, то за его мощными стенами он сможет продержаться месяцы, а то и годы. А если весь Север восстанет и присоединится к нему, то армия мятежников превзойдет численностью даже королевское войско, которым командует Джаспер Тюдор. Северяне всегда были надежными сторонниками Дома Йорков[31]. В Мидлхеме Ричарда любили как доброго господина, и алтарь в тамошней часовне всегда украшали белые розы. Я искоса глянула на мать. В данный момент она являла собой символ преданности Богу – коленопреклоненная, глаза закрыты, лицо обернуто к небесам; падавший на нее луч света подчеркивал ее спокойствие, даже безмятежность; она была прекрасна и похожа на бессмертного ангела, задумавшегося над грехами простых смертных.
– Ты знала об этом? – шепотом спросила я у матери, еще ниже склонив голову и быстро перебирая бусины четок.
Она даже глаз не открыла, даже головы не повернула, лишь губы ее шевельнулись, словно она повторяла про себя слова молитвы.
– Кое-что, – услышала я. – Сэр Франсис прислал мне весточку.
– Они за нас сражаются?
– Конечно.
– И как ты думаешь, они победят?
Мимолетная улыбка скользнула по неподвижному лицу.
– Возможно. Впрочем, одно я знаю совершенно точно.
– Что же?
– Они до полусмерти напугали Тюдоров. Ты видела лицо Маргарет? Ты видела лицо ее дружка-архиепископа, когда он выбежал из зала?
Вестминстерский дворец, Лондон. Май, 1486 год
Я поняла, что на улицах Лондона беспорядки, по громкому скрипу внешних ворот Вестминстера – обычно требовалось несколько десятков человек, чтобы их закрыть и запереть, – и громоподобному грохоту, свидетельствовавшему о том, что ворота наконец захлопнули. Затем загремела балка-противовес, когда ее просовывали в петли, чтобы ворота оставались закрытыми. В общем, мы забаррикадировались внутри королевского дворца, настолько опасаясь гнева лондонцев, что спрятались от них за мощными стенами и крепко запертыми воротами!
Прикрывая
В благодарность за постоянную поддержку Эдуард IV жаловал своему брату Ричарду многочисленные земли на севере, прежде всего в окрестностях Йорка, чем и объясняется прозвище Ричарда «повелитель Севера». Произошло своеобразное разделение: Ричард успешно властвовал на севере, а Эдуард – на юге; там, особенно в Лондоне, он всегда пользовался наибольшей поддержкой.