Новейшая оптография и призрак Ухокусай. Игорь Мерцалов
взгляд на давнюю проблему предсказателей и объяснял неточности гороскопов непроизвольным воздействием суммы сновидений гипотетических сатурниан.
Однако ничто не увлекло Сударого. Обычно он с особым интересом читал статьи исторической серии, но сегодня только скользнул взглядом по статье о знаменитом чародее-аферисте Жуликомо Козоностро в «Галерее типов» и пробежался по рассказу о капсюльных ружьях в «Оружейном музее МЮ».
На последних страницах выпуска помещался графический роман с продолжением «Дон Картерио на планете Сумбар» за авторством Эдгарайса Берувозова – чтиво, интеллектуальных усилий решительно не требующее, в научном плане не просто бесполезное, а чуть ли не вредное, но привлекающее буйным полетом фантазии. На нем Сударый задержался, просматривая яркие оптографические иллюстрации и с улыбкой вспоминая свое детское увлечение подобной литературой.
Однако образы героев, непрерывно бьющихся на мечах за жизнь и честь сумбарской принцессы, не могли не напомнить о дуэли и конечно же очень быстро ввергли Сударого в пучину бесплодных размышлений, откуда вырвал его лишь звон колокольчика у входной двери. Сунув очки-духовиды в карман и держа журнал под мышкой, Непеняй Зазеркальевич поспешно спустился вниз.
На крыльце стоял полный мужчина представительного вида с аккуратно подстриженными бакенбардами и как будто с ленцой легонько постукивал тростью по перилам.
– Немудрящев, – представился он, приподняв шляпу. – Добрый вечер.
Отец Простаковьи, из-за портрета которой разгорелся сыр-бор! Наконец хоть что-то прояснится. Непеняй Зазеркальевич отвесил легкий поклон и сказал, рассудив, что представляться не имеет смысла:
– Добро пожаловать, Добролюб Неслухович.
Однако гость, вместо того чтобы прояснять, принялся дедуктировать, причем весьма, на сторонний взгляд, путано.
– Итак, вы не удивлены моим визитом, – начал господин Немудрящев, входя в приемную и пристально осматриваясь, точно ожидая увидеть нечто необычайное; не увидев, ничуть не успокоился, а, кажется, разволновался еще больше и сосредоточил пронизывающий взгляд на Сударом. – Вы знаете, с кем имеете дело, а стало быть, полностью сознаете все возможные последствия. Признаюсь, я ждал вас в течение дня. Однако понимаю: сделать первый шаг всегда трудно. Поэтому я здесь. Рассказывайте.
– Простите, я не вполне вас понимаю…
– Я все знаю, – со значением заявил Немудрящев.
Сударый приподнял брови, ожидая продолжения – но с тем же выражением глядел на него и гость; получилась пауза.
– Вы знаете что? – не совсем грамотно осведомился сбитый с толку оптограф.
– Все, – повторил Немудрящев. – И про дуэль, и про незаконные чары. Жду ваших объяснений.
– Позвольте, но если вы, как уверяете, знаете все, то это я жду хоть каких-нибудь объяснений! – воскликнул Сударый.
Предводитель