Странствия Безногого. Вячеслав Шалыгин
парилка была Безногому нипочем, но его все равно прошиб крупный пот. Нипочем-то нипочем, да только надолго ли? Капитан не проверял перед выходом запас дыхательной смеси в баллонах – подумаешь, минутный выход! – и теперь мог лишь предполагать, сколько ему отпущено злодейкой-судьбой. Хотелось надеяться, что много, но в любом случае не дольше, чем до завтра. А потом… А потом… Сначала откажут терморегуляторы… Зигфрид вспомнил, как готовил креветок на пару повар китайского ресторанчика «Ио-Ио». Несчастные рачки уже тогда вызвали в сознании капитана ряд ассоциаций, в частности, с гибнущими на Юпитере космонавтами в похожих на рыцарские доспехи скафандрах повышенной защиты. Теперь Зигфриду предстояло воочию убедиться, насколько соответствовали его тогдашние фантазии истинным ощущениям креветок. Правда, все происходило не на Юпитере, а почти на дне куйбинского гейзера, но свариться на пару – удовольствие ниже среднего независимо от того, где стоит скороварка. В этом Безногий был уверен.
Верная мурлышка уже сходила с ума, прыгая напротив иллюминатора, но, как включить радиосвязь, она не знала, а знаки, подаваемые человеком в скафандре, были ей непонятны.
– Тупица! – размахивая руками, орал капитан. – В шлюзе! В шлюзе… кнопка! Красная! Да она там одна! Нажми! Не понимаешь? Кнопка! Ну, круглая такая! С блюдце размером! Слева от внутреннего люка!
Зверь то и дело виновато приседал и пожимал плечами, а человека подгонял страх. Ведь кто-то или что-то пряталось в тумане, совсем рядом, и то, что оно не напало сразу после того, как получило урановым стержнем по макушке (или другой части тела), вовсе не говорило о том, что существо – или что там было еще? – ретировалось.
– Кнопка! – Зигфрид с досадой хлопнул себя по шлему в проекции лба. – Бестолочь!
Мурлышка неожиданно напружинилась и показала клыки.
– Обиделась? – удивился капитан.
Зверь смотрел мимо. Почуяв недоброе, Безногий медленно обернулся. Предчувствия его не обманули. Прямо из тумана к нему тянулось нечто неопределенное. Свет посадочных огней и нашлемного прожектора не мог в достаточной мере осветить это, но на первый взгляд оно выглядело, как скользкий расплывчатый язык или псевдоконечность какого-то аморфа (с маленькой буквы). Осклизлое розоватое нечто коснулось скафандра и вздрогнуло. Видимо, металлопластик был существу не по вкусу. Зигфрид, тем не менее, решил не рисковать и попятился, постепенно пригибаясь. Скоро он очутился под днищем ДКР, но эта позиция не показалась существу неприступной. Розовые псевдоподии распластались по камням и, омерзительно пульсируя, заползли под кораблик.
Хладнокровие капитана было на грани закипания. Когда же с противоположной стороны укрытия к нему потянулись щупальца еще одного скользкого розового существа, на поверхности души появились первые пузырьки. Оружие, как и верная защитница мурлышка, осталось в корабле, а под ногами – Зигфрид пошарил рукой – не оказалось даже ни одного приличного камня. Ситуация становилась критической…
Впрочем,