Рагу из зернистой икры. Ирина Лобусова
было бессмысленным, алогичным, нелепым, но что же делать, если звучало оно именно так… Сжав в руке обломки креста, она переступила порог в огромную аудиторию. Решительно и бесповоротно вступила вперед.
Потом раздался крик. Оглушительный крик неистовой силы, десятикратно увеличенный под потолком. В этом крике было столько отчаянного, первобытного ужаса, столько паники и откровенного кошмара, что он мог бы, как молния, пригвоздить любого к земле.
Вахтерша прибежал именно на этот, такой страшный, первый крик. Он нашел ее лежащей в аудитории на полу… обеими руками она раздирала лицо, пытаясь заткнуть глаза и рот, и все продолжала кричать, а волосы были белы, как снег.
В узком переулке возле служебного входа ругались трое мужчин. Вернее, ругался один из них, низенький, пожилой, а двое помоложе (и повыше ростом) слушали его с непроницаемыми, каменными лицами.
– А я вам говорю, что это невозможно! – петушился пожилой, – вы хоть представляете сумму ущерба? Представители крупного бизнеса съедутся на этот семинар, арендованы помещения, лаборатории… Весь преподавательский состав тщательно готовился к презентации… А, это невозможно! Невозможно, говорю я вам! Должны же вы хоть что-то понимать! Ваше же начальство ничего оплачивать не будет, правда? В конце концов, я требую немедленно прекратить это безобразие и…
– Да что с ним говорить, с остолопом! – резко перебил один из молодых, обращаясь ко второму, полностью игнорируя словесные выпады пожилого, – запечатать – и дело с концом! Будь моя воля, я бы всех их тут разогнал, бездельников! Наплодили экономических институтов, а толку от них, как от козла молока!
– Да как вы смеете! – лицо пожилого пошло красными пятнами, – я профессор, заслуженный член…..
– Да хоть десять раз профессор, а дурак! – хохотнул молодой.
– Я буду жаловаться вашему начальству! Это произвол! – вдруг завизжал пожилой, на что третий мужчина (тот, к кому обращался молодой, по виду, явно его напарник), вступил твердо и решительно:
– Слушай, ты, заслуженный член, помещение действительно придется опечатать.
– Как вы смеете! Ко мне люди съедутся! Со всех крупных городов России! – пожилой замахал руками, как ветряная мельница – так, что распахнулись даже полы его длинного черного пальто.
– И что, это нужно показывать всем людям? Завести их в ту аудиторию? Думаю, после этого зрелища в вашем институте не будет уже ни одного семинара!
После этих слов пожилой как-то сник:
– Да, конечно… Я как-то не подумал….
– Думаю, после зрелища в той аудитории они навсегда забудут о любой экономической теории! Вот, преподавательницу вашу даже в психушку увезли. А вы говорите тут – бизнес-структуры! Так что аудиторию надо опечатывать, вместе со всем крылом. Ничего, переместите семинар в какой-то другой корпус. Вон, у вас по всей Москве их три…
– Но этот в центре… – робко попытался пожилой.
– Так,