365 лучших сказок мира. Братья Гримм
собравшиеся на стенах и строениях, казались дрожащими лоскутами. Балу подошел к водоему, чтобы напиться, Багира начала чистить свою шкуру. Между тем Каа выполз на середину террасы и сжал челюсти так, что они стукнули одна о другую. Глаза всех обезьян обратились к нему.
– Луна заходит, – сказал он, – но достаточно светло, чтобы видеть.
Со стен послышался стон, похожий на шелест ветра в листьях.
– Мы видим, о, Каа!
– Хорошо. Теперь начинается танец, танец голода питона Каа. Сидите смирно и смотрите.
Он два или три раза обвел головой круг, потом начал делать своим длинным телом петли и восьмерки, мягкие треугольники, которые превращались в квадраты и в пятиугольные фигуры. Питон не останавливался, не торопился, не отдыхал и все время пел какую-то жужжащую песню. Становилось все темнее и темнее.
Наконец извилистое тело змеи исчезло, слышалось только шуршание ее чешуи.
Балу и Багира стояли, как каменные, они слегка ворчали, их щетина поднялась. Маугли же смотрел спокойно.
– Бандар-Логи, – послышался наконец голос Каа, – можете ли вы без моего приказания двинуться? Говорите.
– Мы не можем двинуться без твоего приказания, о, Каа!
– Хорошо. Сделайте ко мне один шаг.
Обезьяны медленно двинулись. Балу и Багира тоже выступили вперед.
– Ближе, – прошипел Каа. Обезьяны подвинулись опять.
Маугли положил руки на Балу и на Багиру, чтобы удержать их, и большие звери вздрогнули, точно внезапно проснулись.
– Держи руку на моем плече, – прошептала Багира. – Касайся меня, не то я вернусь… я вернусь к Каа.
– Да ведь Каа только кружится в пыли, – сказал Маугли, – уйдем.
Все трое пробежали через проломленную стену в джунгли.
– Ой, – сказал Балу, остановившись под большими деревьями. – Никогда в жизни я больше не буду биться вместе с Каа! – И он вздрогнул всем телом.
– Он знает больше нашего, – дрожа сказала Багира. – Если бы я осталась, я скоро сама пошла бы к нему в челюсти.
– Сегодня у него будет и без того хорошая охота, – заметил Балу.
– В чем же дело? – спросил Маугли, не знавший силы питона, который умел взглядом приманивать к себе добычу. – Я видел только большую змею, которая описывала в пыли какие-то глупые круги и фигуры. И у него совсем разбит нос! Ха-ха-ха-ха!
– Маугли, – сказала Багира, – его нос разбит из-за тебя, из-за тебя же изорваны мои уши, бока и лапы, а шея и плечи Балу искусаны. Ни Балу, ни Багира не будут с удовольствием охотиться еще много-много дней.
– Правда, – сказал Балу, – но это ничего. Мы спасли человеческого детеныша.
– Он дорого обошелся нам, мы покрыты ранами. У меня выдергали почти половину шерсти на спине, наконец наша честь пострадала. Подумай, Маугли: мне, черной пантере, пришлось просить защиты у Каа. А потом я и Балу оба оглупели, как маленькие птички, глядя на танец Каа. И все это вышло из-за того, что ты, человеческий детеныш, побежал играть с племенем обезьян.
– Ты права, вполне права, –