Движение. Место второе. Юн Айвиде Линдквист
было за тридцать, у нее были светлые волосы средней длины и четкие черты лица. Мне было сложно сконцентрироваться на телевизоре, который она показывала, – это был восемнадцатидюймовый деревянный ящик без пульта, – потому что где-то в районе затылка у меня начала крутиться стереотипная эротическая фантазия.
Молодой человек, женщина постарше, телевизор на продажу – и все кончилось на диване…
– Наверное, хотите проверить изображение? – спросила она.
Только она включила телевизор, я услышал, как открылась дверь в ванную. Когда в комнате появился мужчина того же возраста, что и женщина, я испытал облегчение, потому что мог теперь отбросить свои фантазии. Мужчина был одет в банный халат, и его темные короткостриженые волосы были мокрыми. Он был таким же симпатичным, как и женщина. Мы пожали друг другу руки. Его рукопожатие было сильнее моего.
С изображением все было в порядке. Шла какая-то детская передача: какие-то фигурки из бумаги забирались на горку, волоча за собой доску.
– Да, – сказал я. – Всё в порядке.
Мужчина спросил, хочу ли я пива, и я сказал, что хочу, потому что подумал, что так нужно отвечать в таких случаях. Женщина предложила мне расположиться в кресле, которое выглядело новым и неудобным. Оно таким и оказалось, когда я сел в него. Передо мной стоял пустой стеклянный стол с единственной лилией в вазе.
Я рассматривал комнату, потому что никогда таких не видел. В комнате было мало вещей. Единственная картина на стене над диваном с прямой спинкой изображала геометрическую фигуру. На маленькой книжной полке стояли книги, и казалось, что они выбраны по цвету корешков. Между диваном и окном лежал четырехугольный белоснежный ковер. Было трудно себе представить, что здесь на самом деле кто-то живет.
Единственным, что выбивалось из этих тщательно продуманных линий и цветовой гаммы, был телевизор, который здесь выглядел так же неуместно, как музыкальный автомат в операционной. Женщина села в кресло напротив меня. Должно быть, она заметила мой взгляд, потому что сказала:
– Мы больше не будем смотреть телевизор.
– Вот оно что, – сказал я. – А я как раз думал начать смотреть.
Женщина улыбнулась, и что-то поменялось в комнате, как будто толстая струна пронзила воздух и срезала с него пласт. Словно ее улыбка на самом деле не была улыбкой. Мужчина зашел в комнату с двумя бокалами пива и двумя подставками под них. Он аккуратно расположил подставки на столе, прежде чем поставить на них пиво, и сел на диван.
Я выпил глоток с осторожностью, чтобы пиво не вытекло через край, и пришлось подавить побуждение проглотить содержимое одним глотком. Когда я ставил бокал обратно на подставку, рука моя слегка дрожала. Я вытер лоб и заметил, что у корней волос выступили капли пота.
Соберись! – подумал я. – Успокойся!
– Телевизор хороший, – сказал мужчина. – Он у нас работал три года. Без проблем.
– Мы не так уж много его смотрели, – сказала женщина.
– Да,