Ведьмин вяз. Тана Френч
конечно! Если будет хорошая погода, устроим пикник в саду, заснем на солнышке и будем вместе храпеть.
– Ты не храпишь. Ты тихонько урчишь.
– Фу. Мило, ничего не скажешь.
– Именно, это и правда мило. И ты милая. Я уже говорил, что ты чудо?
– Ты пьян, дурачок.
– А я и не скрываю.
На самом же деле мне не хотелось идти к Мелиссе – или, точнее, очень хотелось, но я все равно не пошел бы, потому что с пьяных глаз вполне мог разболтать ей про Гопника. Я не боялся, что она меня из-за этого бросит или ударится в какие-нибудь крайности, но Мелисса огорчилась бы, а я старался ее не огорчать, если была такая возможность.
И тем не менее я безумно тосковал по ней и никак не мог наговориться.
– Кстати, кто купил кресло?
– Ох, Тоби, ты бы их видел! Обоим за сорок, одеты как яхтсмены, она в тельняшке, словом, я никогда не догадалась бы, думала, максимум купят какое-нибудь одеялко, и то не слишком яркое, они же буквально вцепились в это кресло. Наверное, оно им что-то напомнило, они без конца переглядывались, смеялись, минут пять решали, куда его поставят, а потом сказали – плевать, даже если оно не впишется в интерьер, они просто обязаны его купить. Люблю непредсказуемых людей.
– Надо будет завтра отпраздновать. Я куплю просекко.
– Давай! Такое, как в прошлый раз… – Она нечаянно зевнула. – Ой, это не потому что мне надоело с тобой разговаривать, просто…
– Поздно уже. Не надо было ждать моего звонка.
– Да ладно, мне нравится желать тебе спокойной ночи.
– И мне. А теперь ложись. Я тебя люблю.
– И я тебя. Спокойной ночи. – Она послала мне поцелуй.
– Спокойной ночи.
Я раз за разом возвращаюсь к этой ошибке – хотя почему ошибке? Что плохого в том, чтобы выпить пива в пятницу вечером после напряженной недели, что плохого в том, чтобы казаться любимой девушке лучше, чем ты есть? – к этому решению я постоянно возвращаюсь, снова и снова нервно его тереблю, словно можно оторвать да выбросить: минус один бокал виски с друзьями, минус одна пинта пива, плюс сэндвич на работе, пока перетряхивал программу выставки, и я был бы трезвее, решился бы пойти к Мелиссе. Я так много думаю о том, как все могло бы сложиться, что представляю поминутно: вот она открывает дверь, я подхватываю ее на руки и кружу: “Поздравляю! Я знал, что у тебя получится!” – вот она свернулась калачиком в постели и тихо дышит, ее волосы щекочут мне подбородок; в субботу – ленивый поздний завтрак в нашем любимом кафе, прогулка вдоль канала, чтобы полюбоваться на лебедей, мы держимся за руки, Мелисса качает их. Я так отчаянно по этому тоскую, словно это не мечты, а реальная вещь, которую я умудрился потерять и которую вполне возможно отыскать и спрятать в надежном месте, надо только знать, как это сделать.
– Ты не повесил трубку.
– Ты тоже.
– Спокойной ночи. Спи крепко.
– Спокойной ночи. Пока-пока. – И много-много поцелуев.
Безмолвная Бэггот-стрит была почти пустынна, длинные ряды высоких георгианских домов, сказочные завитки старинных