ЦИФМИН. Николай Болошнев
0010110000001110001011110010
101100001110001011100010001000010100000011100 0101111000110100000111000101
110001011100000111000101110000110110000111000 1011100001111000001110001011
110001101100001110001011100010110100001110001 0111000100001000011100010111
000101010000101000000111000101100001011110001 0111000011100010110000011001
000101110001010000001110001011010001101000001 1100010111000101110000011100
010111100011001000011100010111000101110000011 1000101110001010100000111000
10111000100001000011100010111000101101…»[2]
– Может, что-то с компьютером? – с надеждой спросил Сорокин.
– Не знаю, Пал Саныч, – пробормотал Федор.
Он закрыл письмо, снова открыл, попытался поменять кодировку, перезагрузил компьютер – все тщетно. Подошел Петр, затем Надя, Лера, Женя. Вскоре почти весь отдел стоял у компьютера Сорокина, и каждый старался что-то посоветовать. Даже Кокорев вышел из кабинета начальства, чтобы посмотреть, что происходит. Сделать, правда, ничего так и не удалось – письмо по-прежнему отображалось в виде бессмысленного набора цифр.
Поняв, что быстрого успеха ждать не стоит, все постепенно вернулись на рабочие места. Сорокин, чертыхаясь, вызвал программистов, те обещали быть до конца дня. Меж тем сообщение от «Управленца», похоже, содержало срочное задание, поскольку через какое-то время Павлу Александровичу пришло еще одно «цифровое» письмо, на этот раз значительно более короткое. Интуиция опытного бюрократа подсказала Сорокину, что это напоминание о необходимости сделать какую-то работу. Он принялся звонить программистам каждые пять минут. Те посылали его, он их, и так повторялось раз за разом.
Спустя минут сорок в дверь кабинета все же постучали, и вошел программист – высокий парень неопределенного возраста с зачесанными назад сальными волосами и козлиной бородкой, одетый в джинсы и потертую толстовку с неразличимым логотипом.
– Наконец-то! – Павел Александрович вскочил с кресла. – Скорее сделайте что-нибудь, меня вот-вот оштрафуют!
Программист не спеша сел за стол Сорокина, посмотрел на загадочное письмо и принялся водить пальцами по экрану.
– Вы уже перезагружали компьютер? – спросил он.
– Конечно, несколько раз!
– Спокойно, мужчина, не нервничайте. Сейчас мы все поправим. Скорее всего, у вас просто сбилась кодировка.
– Это мы тоже уже пробовали, – заметил Федор.
– Ну, я все же еще раз попытаюсь для чистоты эксперимента.
Павел Александрович нервно грыз ногти.
– Да, действительно, проблема не в этом. Сейчас покопаемся в настройках.
– Только прошу вас, побыстрее!
– Не давите на меня, хорошо? Я вам вообще-то помочь стараюсь, разве не заметно?
– Все в порядке, молодой человек, мы вам не мешаем, – вмешался Кокорев. – Паша, бл, ну погоди немного, дай человеку разобраться!
– Спасибо…
Программист долго водил пальцами по экрану и стучал по виртуальной клавиатуре. Выражение его лица становилось все более задумчивым. У Павла Александровича блямкнул телефон – уведомление о штрафе за неисполнение задания. Сорокин горестно вздохнул и сел на стол Петровой. Стол мгновенно накренился, с него скатились ручки и карандаши. Надя с недовольным видом молча встала и подняла их. Кокорев неловко похлопал Павла Александровича
Срочно! Уважаемый советник П. А. Сорокин…