Дэнко. Герман Волган
на гремучую смесь зависти и глубокого сожаления об упущенной выгоде, я суетно подумал:
«Интересно, а сколько запросили эти наглецы, Егор и Макс? Они, что, сразу решили попасть на обложку «Форбс», бессовестно и предательски воспользовавшись, надеюсь, временными трудностями на нашей всеми любимой планете?»
Я уже было решительно схватился за телефон, чтобы с горячечным блеском в глазах справедливо обличить Макса в его низком падении. Чтобы жестко, по-мужски сказать: «Эй, босота! Сколько же ты запросил сребреников у доверчивых, чистых в помыслах, совершенно не искушенных в тонкостях борьбы за денежные знаки небесных сантехников?» Но, к счастью, мой многострадальный разум, помутившийся от блеска пиастров, просветлел. Внезапная атака жадности позорно отступила, и я, оправдывая себя тем, что почти все, кто внезапно получает огромные деньги, проходят через подобный нравственный барьер, полностью успокоился. Короче, захотят – сами скажут, а впрочем, это и не столь важно. А когда я вспомнил, что у меня скоро будет миллион, я вообще подобрел сверх меры.
Выскочив на улицу, как ангел белокрылый, но с копытами, рогами и хвостом, я быстро зашагал в сторону инкубатора грез молодого безумного гонщика. Уже через двадцать минут я был в салоне и сидел в навороченной, черной, как сама ночь, эксклюзивной тачке. Менеджер, стоявший рядом, взглядом, полным уныния и скуки, смотрел на мой скромный прикид и вяло рассказывал о том, насколько эта тачка крута и какие скидки меня ждут, если я куплю ее до субботы. Сегодня был понедельник, 20 июля 2026 года. Причем это был мой день рождения, который я никогда не справлял, убежденно полагая, что по минимуму неприлично контролировать и считать дни и часы своей жизни. Они дарованы Богом, и я как-то подзабыл, был ли я на собрании «компетентных лиц», где обсуждалось количество этих дней.
Проповедник из автосалона продолжал трындеть, а я крутил шнурованную качественной кожей баранку баварского монстра и с наслаждением представлял, как мчусь в гордом одиночестве на предельной скорости по немецкому автобану. Чарующие грезы будущего миллионера рассеял кощунственный вопрос продавца, ветром встречным принесенный:
– Молодой человек, извиняюсь. Вы на стоимость этого автомобиля обратили внимание?
Момент моего жизненного торжества наконец пришел. Я спокойно отпустил штурвал, развернулся в кресле, посмотрел ему прямо в глаза, подавляюще прищурившись, и тихо сказал:
– Оформляйте.
Это надо было видеть. Он побледнел, физиономия расплылась и сплющилась, сотворив угодливую улыбку, достойную описания гениальным пером А. П. Чехова.
После окончания всех триумфальных для меня процедур, связанных со сменой хозяина, этим родословным скакуном и подписанием обязательства трехдневной оплаты, я метнулся в банк. Открыл без лишней суеты счет с пролонгацией и, проверив заодно надежность канала связи с моими покровителями, передал Светлане реквизиты.
Светило ярко солнце, окрыленный, я шел по улице