Левиафан. Валерий Николаевич Ковалев
назад, в море, на отработке. Причем, самым подробным образом.
– М-да, – задумчиво взглянул на механика Морев. – А зачем собственно ты мне все это рассказываешь?
– Мне сексоты в боевой части не нужны, – набычился тот.
– И что ты предлагаешь?
– Пока ничего. Просто докладываю.
– В таком случае иди, и занимайся своими делами. Одного особиста на борту мне вполне достаточно.
– Слушаюсь, – буркнул механик и, выйдя из каюты, тихо прикрыл дверь.
Через пять минут, улегшись в постель и блаженно вздохнув, Морев спал крепким сном.
В это же время, в пятом отсеке, на нижней койке медицинского изолятора мучился от бессонницы Березин. Отдельная каюта ему не полагалась, и контрразведчик обитал там вместе с корабельным врачом. Место это для обитания было довольно комфортным, поскольку изолятор имел отдельный гальюн с душем и сообщался с амбулаторией, оборудованной по последнему слову научной мысли. В нем имелось все, чтобы оказывать подводникам в море весь спектр медицинских услуг, начиная от лечения банальных ушибов и заканчивая несложными хирургическими операциями. Сожитель Березина – майор медицинской службы Алубин, возился в амбулатории со своим мудреным хозяйством, а старший лейтенант, предавался невеселым размышлениям.
Он не любил свою службу и тяготился ей.
Закончив два года назад академию ФСБ, куда Березин попал благодаря связям отца – маститого депутата Государственной Думы, он надеялся на блестящую карьеру в контрразведке. И все поначалу складывалось хорошо. Родитель, водивший близкую дружбу с одним из заместителей директора ФСБ, пристроил свое чадо на престижную должность в управление международного сотрудничества в центральном аппарате. Однако через год, попав в первую зарубежную командировку в Лондон, молодой Березин учинил там пьяный дебош в ресторане и был отозван на родину. Встал вопрос об увольнении, но снова помогли родительские связи. Неудавшегося «международника» перевели в департамент военной контрразведки и направили от греха подальше, в управление контрразведки Северного флота.
– Пересидишь там год-другой, – напутствовал его приятель отца, – я организую тебе путевую характеристику и подыщу приличное место в Москве.
В Североморске, зная чьим протеже является Березин, его определили в один из лучших заполярных гарнизонов в котором базировалось ударное соединение подводных ракетоносцев. Начальник контрразведки соединения, мечтавший об адмиральских погонах, принял «москвича» радушно и стал всячески опекать.
Однако коллеги по отделу отнеслись к старшему лейтенанту настороженно – он им сразу не понравился своим высокомерием и чрезмерной близостью к начальству. В первый же выход в море, Березин убедился, что новая служба «не подарок». Замкнутое пространство корабля действовало угнетающе, а обитающие в нем люди вызывали неприязнь. Они были чужды Геннадию, с детских лет привыкшему вращаться в высшем обществе. Короче, самое настоящее быдло, как любил выражаться отец.
– Ну да ладно, – думал