Сосновские аграрники. Илья Александрович Земцов
до полуночи. Пили, ели, курили и играли в домино. Играли азартно, одни проигрывали – садились другие. Бессменными были Бойцов и Стачев. Они все время выигрывали. Когда им надоело, вышли из-за игрального стола. Стачев вывел Бойцова в сени, оглядев темные углы, тихо сказал:
– Иван Нестерович, я распорядился положить тебе в машину двадцать килограмм баранины и оставшуюся рыбу.
Бойцов облегченно вздохнул, ответил с важностью:
– Зачем, Николай Алексеевич?
– Как зачем, – возразил Стачев.
– Спасибо, – ответил Бойцов. – Выпиши сколько стоит и возьми деньги.
– Что вы, Иван Нестерович! За что деньги? – возразил Стачев. – Как-нибудь спишем.
Стачев был доволен, что Бойцов не брезгует, берет все, чего ни предложишь. В трудные минуты поможет и поддержит, ведь хорошее не забывается.
За полночь гул автомашины Бойцова огласил спящую деревню. Когда машина выскочила сквозь легкую пелену тумана на поле и вместе со светом фар погрузилась в ночной мрак, изнутри послышалась песня Бойцова. Ее подхватили шофер Сашка и Сафронов. С песнями и разговорами путь был коротким. Сашка подъехал к временной квартире Бойцова. Бойцов изъявил желание проводить Сафронова. Он боялся, если Сашку пустить одного, он обязательно возьмет себе мяса и рыбы. Сафронов был очень доволен таким большим уважением Бойцова. Они говорили друг другу, что друзья навеки.
Глава пятая
Весна выдалась ранняя. В буераках и на увалах появились проталины. В чистом воздухе далеко раздавалась песня жаворонка. Где-то вдали курлыкали журавли. Русская земля – самая прекрасная на земном шаре. Родное поле, окаймленное лесными опушками, – самое милое, самое дорогое русскому человеку. На току рано утром и поздно вечером раздавались монотонные тетеревиные песни. Временами они нарушались шипением, похожим на змеиное. Воздух был чист и прозрачен. Дышать было легко, хотелось не только бежать, а прыгать и летать. Лес, а лес, окружающий родные поля! Он пел свою весеннюю песню. Он издавал тысячу разнообразных запахов. При легком дуновении ветра он оживал, шевелился и щетинился. Где-то вдали раздавалась грозная игра самца-дятла на деревянной скрипке. Паря в воздухе, блеяли, как бараны, бекасы. С хрюканьем проносились вальдшнепы. Стаи уток разрезали острыми крыльями воздух. Музыка, торжественность наполняли лесное и полевое царство. Так устроена земная жизнь. Самец без подруги – что лиса без хвоста. Самка без самца – что волк без зубов.
Жаркое апрельское солнце на безоблачном небе плавило снег не только на полях, но и в лесу. Пятого апреля вышла из берегов река Сережа. Вешние воды затопили пойму. Старики пророчили малую воду, так как снега были неглубокие, рыхлые. Дружная теплая весна сделала свое дело. Снег растаял быстро, но земля не оттаяла. Вся вода ушла в овраги и балки, не напоив кормилицу-землю. Вода была большой вопреки ожиданиям. Тащила мусор, хворост, затопляла и рушила бобровые плотины. Местами в чащобах образовывала заторы. Она срывала и уносила плетеные загороди рыбаков-браконьеров, рвала сети и крылены.
За месяц с небольшим