Снимите розовые очки. Сергей Петренко

      Очередного соперника пришлось ждать около четверти часа, остальные поединки пока продолжались, чем я надлежащим образом воспользовался, чтобы слегка передохнуть, а заодно и попить воды; ее по моей просьбе любезно принес быстроногий Бао. Я буквально умирал от жажды, набегавшись за последним противником. Во время вынужденного простоя я постоянно рыскал взглядом по трибунам, снова пытаясь отыскать знакомые голубые глаза, но тщетно.

      Теперь передо мной стоял, опираясь на секиру, только одинарную, двухметровый верзила африканской наружности; раньше, в земной жизни, он занимался, наверное, или американским футболом, или реслингом. Он был велик и могуч и стоял мощно и уверенно, как столетний дуб, на его лице я заметил капли пота над небольшой россыпью веснушек, что встречаются иногда у африканцев, но уставшим он не выглядел. Это был настоящий атлет. «Такому и проиграть не стыдно, – подумал было я, но тут же осекся. – Черта с два, я обязан победить. И победа будет за мной!» – И занял оборонительную стойку.

      Он был очень силен, этот четвертый соперник, но изящества в движениях ему явно недоставало. Он орудовал секирой, как мотыгой в поле, каждый раз когда он замахивался на меня оружием, то становился похож на каменотеса, занесшего кайло над какой-нибудь скалой с целью разнести ее на мелкие кусочки. К моему счастью, большинство его ударов не достигало цели, точностью движений этот темнокожий Голиаф явно не отличался, хотя один из его ударов, вскользь прошедшийся по моей спине, крепко примял латы, и я потом еще пару недель не мог лежа в постели облокотиться на лопатки, не испытывая жгучей боли. Кстати, он был первым на этом турнире, кто меня вообще зацепил, но, к сожалению, не последним.

      Собрав волю в кулак, я начал методично атаковать силача, в его руках почти двухметровая секира казалась бамбуковой тростиночкой, а она хоть и была не из металла, но не из легких. Я наступал поочередно с разных сторон и, действуя секирой наподобие шеста, наносил увесистые тычки то в грудь, то в плечо, то в бок, стараясь близко не подпускать его к себе, чтобы не предоставить случай нанести сокрушительный удар. А потом изловчился и, подрубив ему локоть правой руки, чем на какое-то мгновение парализовал ее, крутанувшись, заскочил ему за спину и нанес решающий удар по шлему. Здоровяк постоял какое-то мгновение, затем покачнулся и упал навзничь. Видимо, я его оглушил.