«Черное» и «Белое». Михаил Ка.
«Не пей». И тут Костя произнес, – а вот и первый дар мне тебе это когда ты не уверена как поступить в любой из ситуаций! – Пить, – переспросила, повернусь к нему я. – Ну это то же иносказательно, – улыбнувшись, произнес тот. Я взяла шот и стукнувшись с ним произнесла, – разве, – опрокинула его. – Давай второй, – поморщившись, произнесла я и взяла бутылку став наполнять сначала его шот, но только я переместила горлышко к другому фужеру как. Вторая монетка отпружинила от стойки и оказалась прямиком в моем стакане. Я поставила текилу на стол и повернула к Косте лицом, – и сколько еще их у тебя? – Достаточно, что бы ты запомнила и осталась …, – прервался он будто на полуслове. – О чем ты, – спросила я его. Тот взял бутылку с напитком перевернул мой стакан, тем самым извлекая из него монетку с надписями «Пить» И «Точно пить», и наполнив шот произнес. – Ты знаешь, о чем я… но помни другое это если сомнения все еще остались у тебя, указав пальцем на монету промолвил тот. – Я не понимаю, – произнесла я. – Разве, – посмотрев на меня, поинтересовался Костя. – Да, – утвердительно ответила я. – Где мы, по-твоему, и вернее где я, – продолжил тот, наполнив свой бокал. – Мы, в баре это мой день рождения, – ответила я. – Да, верно, но вопрос в другой, сколько тебе, – промолвил тот и, пододвинув следующую монету прикрытую своим пальцем добавил, – и от этого ты знаешь что там! Я посмотрела ему в глаза, а после мои взор был направлен на монету пока скрытую для меня и тут я невольно промолвила, – И эта что бы после всего ты помнила кто ты… Он убрал руку и явил ее, надпись «Александра». – Так сколько тебе, – произнес тот. – Двадцать два, – ответила я. – Так ли, – переспросил тот. – Нет, – покачивая головой и готовая расплакаться, промолвила я, – нет! Я опустила голову посмотрела на свои руки, они изменились на них появилось два шрама и кольцо, я снова взглянула на Костю, а тот произнес, – сколько тебе? – Нет, нет, – не надо, – произнесла я. – Сколько, – тихим голосом произнес тот. Слеза скатилась по моей щеке, и я произнесла, – двадцать четыре. И стоило этим словам слететь с моих уст как мой собеседник растворился, я посмотрела на пустое место и произнесла, – и ты мертв!
И вот я все том же баре передо мной телефон, который все так же не звонит, только сейчас я знаю, что он больше не придет. Я подняла телефон набрала на один из контактов и начала записывать сообщение, только это мне осталось, ведь мои собеседники не хотели меня слушать.
Когда ты это услышишь тебе станет мучительно мерзко от того что, ты не сделал простую вещь. Но по другому до вас достучаться невозможно, вы хотя бы помните какой сегодня день? И когда ты посмотришь на календарь, на все те пропущенные звонки. Может, наконец, поймешь…
– Вам оставили, – прервал мою запись бармен протянув конверт. – От кого, – поинтересовалась я у него. – Не знаю, но оно здесь уже как третий год с подробными указаниями, так что вот, –