Предел – только небо. Книга 2. Аполитон. Светлана Наумова
остальное будто исчезло с лица Аполитона. Радуга уже ушла, сливаясь с водой и небом в единый темный пласт. Сумерки на Аполитоне не похожи на земные. Казалось, будто набежали на небо тучи, спрятав солнце. Отсутствие луны казалось неправильным и тем более непривычным. При таком освещении я могла разглядеть в воде даже рыбу и раковину, которую воткнула ребром в бархатно-песчаное дно.
Жизнь изменилась кардинально. Плохо это или хорошо, мне еще предстоит понять. Пока же нужно начать приспосабливаться к новым условиям существования и осваивать науку выживания в нетрадиционной среде. Первым моим открытием стал источник грунтовых вод, скрывающийся под мощными ветками стволетона. Я не могла проследить истоки водяной струи, но надеялась, что недра его были кристально чистыми. После того, как я испробовала из него жидкость, сделала вывод, что богата вода была марганцем, йодом и железом. Заметно это по привкусу ржавчины и горечи, о чем сообщали вкусовые рецепторы, а также слегка холодило горло. Идея пришла мне в голову мгновенно: оставить воду на сутки в таре и попробовать ее завтра. Во мне, видимо, всегда уживался и юрист, и химик. Мне однозначно предстояло провести некоторые опыты с жидкостью, но не сегодня. Поэтому я набрала в пустую пластиковую бутылку воду и оставила ее дышать. Воздух на Аполитоне тоже был иной, поэтому посмотрим, какой вкус воды получится при взаимодействии с составом озона и еще неких примесей, явно ощущаемых при вдохе. Вряд ли на этой планете мне пригодится диплом юриста, разве только навыки бухгалтера при подсчете неисчерпаемых запасов основателей. Я улыбнулась собственным наивным мыслям. Жаль было времени, которое я потратила на обучение. Профессия медика – и то более пригодилась бы на Аполитоне, чем то, чему я уделила 5 лет жизни. Не такую судьбу хотели для нас с Лили родители. Не такую.
Мысли, порой жестокие и дерзкие, продолжали осаждать мою голову, но я упорно старалась их гнать прочь, пока не взяла в руки фотокамеру и носитель, отчего разрыдалась. Каждое фото было таким дорогим и одновременно причиняло боль. Вся моя прежняя жизнь осталась на этом маленьком устройстве, вся моя память была в этом носителе. Я вновь увидела себя счастливой, с улыбкой пережила вечер с родителями, поговорила с друзьями, устроила романтическую встречу с Игорем, сходила в поход, забежала мимолетно на вечеринку в клуб – это то, что осталось у меня от прежней жизни. Просматривая все папки, я нашла несколько видеозаписей со дня рождения мамы, а еще рождение Лили и первые ее шаги. Не знаю, слезы радости это были или глубокой печали, но я чувствовала себя нужной и знала, что каждый из родителей живет в моем сердце. И пока оно бьется, будет жить память о них. «Мамы и папы больше нет», – барабанила жестокая реальность в ушах, но у меня осталась Лили.
Погасив экран носителя, я отложила его в сторону. Мои мысли были заняты новой идеей, которая возникла у меня при просмотре снимков с вручения диплома в институте. Ведь имеется большая вероятность, что я встречу на Аполитоне старых добрых знакомых