Хроники Империи Ужаса. Крепость во тьме. Глен Кук
Скоро набухнут ее груди, расширятся бедра, и девочка станет женщиной, готовой вступить в брак. Его последователи уже ужасались, поскольку он позволял ей бегать по Себиль-эль-Селибу без вуали и часто разрешал сопровождать Насефа в не слишком опасных поездках.
Он подозревал, что Насеф хочет ее для себя.
И у нее все еще не было имени.
– Знаешь, милая, отчего-то я тебе не верю. Тебя привело сюда что-то другое, а не твой ворчливый старый папаша.
Он остро ощущал неодобрительные взгляды священнослужителей, присматривавших за храмом.
– Ну…
– Я не могу сказать ни да ни нет, пока ты сама мне не расскажешь.
– Фатима пообещала, что научит меня танцевать, если ты не будешь против, – выпалила девочка. – Ну пожалуйста, папа, можно? Пожалуйста?
– Помедленнее, помедленнее.
Фатима была служанкой Мерьем и успешным примером силы убеждения. Бывшая проститутка стала живым доказательством, что любой, кто ищет истину, может оказаться достойным в глазах Всевышнего и Эль-Мюрида, даже женщина. В том заключалось самое большое отступление Эль-Мюрида от ортодоксальной догмы, и ему до сих пор было непросто убедить в этом других.
После Падения женщины оказались вдвойне бесправными, поскольку именно женщина привела народ к сегодняшнему отчаянному положению. Самые жесткие фундаменталисты из числа мужчин допускали к себе жен лишь с целью зачатия потомства. Даже относительные либералы, вроде Юсифа из Эль-Асвада, держали женщин взаперти, не позволяя им участвовать в жизни семьи. Дочерей бедняков иногда душили при рождении или продавали работорговцам, которые обучали их, а затем продавали как проституток. В обществе проститутка занимала положение настолько же ниже жены, как и жена ниже мужа.
Однако даже в Хаммад-аль-Накире в отношении юных девушек природа брала свое.
– Я серьезно.
Девочки редко интересовались танцами, если только не хотели заинтересовать мальчиков. И тогда они переставали быть девочками. Как и мальчики – мальчиками. Пора было поговорить с Мерьем о вуали.
– Время летит словно быстроногий скакун, малышка, – вздохнул Эль-Мюрид. – Все приходит и уходит – и глазом моргнуть не успеешь. – (Девочка надула губы, наверняка уверенная, что сейчас ей откажут.) – Дай несколько дней подумать, хорошо?
– Ладно, – весело бросила она, зная, что просьба об отсрочке – неизбежная прелюдия к тому, чтобы уступить.
Поцеловав отца, она спрыгнула с коленей и убежала – лишь замелькали худые руки и ноги. Священнослужители неодобрительно уставились ей вслед.
– Хадж! – позвал Эль-Мюрид главного телохранителя. – Мы отправляемся в путешествие. Подготовься.
Далеко к югу от Себиль-эль-Селиба, к югу от Эль-Асвада, возвышалась гора, слегка выделявшаяся на фоне горного массива под названием Джебал-аль-Альф-Дхулкварнени. Она называлась Джебал-аль-Джинн, гора Демонов, или иногда Рогатая гора. Если смотреть с юго-запада, она напоминала возвышавшуюся над пустыней большую рогатую голову. Именно там Эль-Мюрид встречался