Ежедневник. Юрий Хейфец

      Я ненавидел с самых детских лет

      И тех вождей, которых больше нет,

      И тех, что есть, и тех, кто только ждут,

      Когда на русский трон их возведут,

      Я ненавидел нравы их дворцов,

      Их матерей, а также их отцов,

      Их жён, их дочерей и сыновей —

      Всю их родню невесть каких кровей,

      Я ненавидел золото корон

      И варварскую пышность похорон,

      И сети лжи, висящие везде

      В гнилом насквозь властительном гнезде,

      И тусклый перезвон пустых речей,

      И липкий чад мерцающих свечей,

      И жадной свиты быстрый шепоток,

      Порхающий, как шёлковый платок,

      И правило – тащить свою судьбу

      Сквозь все препоны на чужом горбу

      И упиваться славою своей,

      Одних себя считая за людей,

      И страсть к наживе, и жестокий нрав,

      И веру в то, что только ты и прав,

      И мелочную мстительность, и гнев

      На всех, кто раскусил твой подлый блеф,

      И страх за то, что верный твой слуга

      Всё украдёт и пустится в бега,

      И вражеское войско соберёт,

      И на тебя натравит твой народ,

      И всю твою никчёмную семью

      Положит под дубовую скамью —

      И на скамье начнёт чечётку бить,

      И кровь свою тебя заставит пить, —

      Я ненавидел, Господи, всегда

      Их земли, их моря и города,

      Кареты их, войска и корабли

      И замки их, встающие вдали,

      И сам не знаю, Боже, почему,

      Нашли на них холеру и чуму,

      И сделай так, чтоб мой родной народ

      Увидел вдруг, что царь его – урод!».

      Так буду говорить я на Суде,

      Всё выскажу и не споткнусь нигде,

      И может быть, до самого конца

      Речь доведу я волею Творца,

      И скажет мне Господь: «Послушай, сын,

      Ты глуп, хотя и дожил до седин,

      И чтоб ты понял, как ты виноват,

      Ступай на землю. Возвратись назад.

      Я сделаю теперь тебя царём,

      Владыкою в отечестве твоём,

      Иди – и попытайся править так,

      Чтоб душу ты не погрузил во мрак,

      Но если я увижу только раз,

      Что отдал ты неправедный приказ,

      Что ты живёшь как душегуб и вор —

      Не обессудь. Я на расправу скор!»

      И в ужасе проснулся я во тьме,

      В своей постели и в своём уме,

      И зримо ощутил, что замкнут круг.

      И нечего сказать мне, милый друг.