Этот день…. Елена Владимировна Шевич
оденься! – сказала ему жена.
– Ой!
Он спешно стал натягивать спортивные брюки.
– Так, давайте разберёмся. Лёля, ты открывала двери этой женщине?
– Нет. Я – не открывала! А может, ты сам её впустил? – съехидничала Лёля.
– Не говори ерунды. Никонова, одевайтесь и уходите отсюда немедленно!
– Да, да, я уйду, конечно, уйду… только мне надеть нечего… и обуть.
– Куда вы дели свои вещи? Лёля, поищи её одежду.
– Нет у меня вещей. Я же спать легла…
– А, вы их в окно выбросили сообщнику?
Пётр Андреевич отдёрнул штору и посмотрел в окно. Одинокий фонарь освещал пустую детскую площадку. Мигали огоньки сигнализаций припаркованных у подъезда машин. Никого не было.
Зашла жена Смирнова.
– Никаких чужих вещей у нас в квартире нет.
– Что за мистика!
Аллу Михайловну бил озноб.
– Лёля, поставь чаю, пожалуйста, её трясёт всю.
– Хорошо.
Лёля вышла.
Пётр Андреевич присел рядом с женщиной.
– Послушайте, Никонова, пока мы одни, признайтесь честно… Кто послал вас сюда?
– Никто…
– Ну, бросьте… Я же чувствую, догадываюсь… в министерстве под меня копают… кто-то из замов… хотят на моё место какого-нибудь сынка посадить, недоросля. Кто послал вас собирать компромат на меня?
– Какой компромат? Хотя, я теперь знаю, что вы перед сном Толстого читаете. Так за это с должности не снимают. А может, вы думаете, что на мне микрофоны или камеры… обыщите меня…
Она встала и покорно развела руки в стороны. Под сорочкой отчётливо просвечивало тело. Мельком взглянув, Пётр Андреевич отвернулся.
– За кого вы меня принимаете?
Министерская подковёрная борьба всерьёз занимала его, он всё не мог успокоиться:
– Кто же, кто? Шайдуров или Сергиенко?
Услышав знакомую фамилию, Алла Михайловна немного пришла в себя.
– Ну, уж точно не Сергиенко. У него нет никаких сынков. Я с его дочерью училась. Она преподаёт, диссертацию пишет. И вообще, не такой он человек. Мы много лет общаемся.
– Вот узнает замминистра, что вы в чужой дом залезли…
– Никуда я не влезала, я спала уже и сон видела, – она вспомнила, о чём был сон, и покраснела. – На улице мороз, как я в одной сорочке к вам доехала? Я даже адреса вашего не знаю. Вы на какой улице живёте?
– На Монастырской.
– А я – на другом берегу, на Спортивной…
Заглянула Лёля:
– Чай готов.
– Идёмте, Никонова. Лёля, дай ей… халат какой-нибудь.
Часы с кукушкой над кухонным столом пробили полночь. Алла Михайловна, кутаясь в велюровый халат, не поднимая глаз, глотала горячий чай. Пётр Андреевич с интересом разглядывал экономиста Никонову, на которую отродясь не обращал внимания. Лёля с ревностью проследила за его взглядом и не сдержалась:
– Как же вам хватило наглости заявиться в дом к своему директору? Рабочего времени уже не хватает романы крутить?
Алла Михайловна вскочила.
– Спасибо