Чудесна и разумна. Александр Ефимович Каминский
грунт в финале был немного хрупким! Поэтому расположенный ниже запасной выступ оказался весьма кстати! – резюмировала она, спокойно пожав плечами.
– Доченька, пойми, мы не против твоей самостоятельности! – Лави присела рядом с девочкой и без строгости, спокойно произнесла последние слова: – Но мы – мамы! И для нас превыше всего твоя безопасность! Понимаешь?! – Лави с нежностью смотрела на Ливи, обняв её плечи и прижав к себе.
Девочка в ответ обняла её за шею и прижалась к ней.
– Мамочка, какой учащённый у тебя пульс! Как сильно бьётся твоё сердце! – уже, в свою очередь, с некоторой тревогой взглянула на Лави девочка.
– Это любящее материнское сердце! – строго ответила девочке Эллис. – Береги его и не разменивай на мимолётные забавы!
– Я поняла! – девочка вновь взяла за руки и Эллис, и Лави. – Обещаю, больше никаких легкомысленных поступков, которые могут вас огорчить!
Она посмотрела на них таким взглядом, что у Эллис и Лави не осталось никаких сомнений: урок усвоен полностью и окончательно.
– Посмотрите, какой здесь великолепный вид на лесные просторы! – воскликнула девочка, увлекая вглубь скал в сторону «зелёного ковра» Эллис и Лави, которые позволили ей первой пойти по тропинке.
– Как же она быстро растёт! – задумчиво и немного грустно вздохнув, сказала Лави, качая головой и глядя вслед убегающей вперёд дочери.
– Её разум не поспевает за её телом! Такова природа диссонанса, который мы с тобой наблюдаем! – словно продолжая мысль Лави, произнесла Эллис, тоже глядя вслед девочке.
С момента пробуждения Лави прошёл год с небольшим. За это время Эллис помогла Лави и их дочери выжить в совершенно новом мире, в котором не было места ни для города «недавнего прошлого», ни для нового мира «города будущего».
Они прожили втроём почти полтора года в том самом небольшом строении на границе скалистых гор с заповедным лесом, в котором Эллис и Лави до этого вместе вынашивали плод.
Эллис лично заботилась о поставке провизии, которая под видом полуфабрикатов и образцов овощей и фруктов, предназначаемых для жителей мегарегионов, изымалась из пролетающих мимо аэромобилей корпорации. Она встречала их в одиночестве, объясняя Максу свои действия по отбору провизии контролем качества.
Лави, как любая мать новорождённого дитя, понимая разумом объяснения Эллис в отношении аномалии природы Ливи, не могла принять сердцем её стремительное взросление. Иногда, наблюдая за действиями дочери, Лави готова была эмоционально взорваться, будучи не согласной с той лёгкостью, с которой Эллис позволяла маленькой девочке рисковать своими здоровьем и жизнью. Но каждый раз, когда Лави казалось, что её жизненные силы на исходе и она не сможет сдержать своих эмоций, глядя, как дочь совершает очередное восхождение без всякой страховки, она словно слышала в своей голове нежный дочерний голос, убаюкивающий её страхи, как младенца колыбель.
Лави не понимала конспирологии, в которую превратилась