Одинокое сердце. Виктория Лукьянова
плохо, – пролепетала я, проклиная туфли, в которых невозможно бегать.
Добравшись до машины, я запрыгнула в салон, завела мотор и умчалась домой, проигнорировав недовольного, грозно смотрящего на меня начальника. Наверное, уволит. Но в моей жизни были более важные заботы. Вот и Василиса была главной, нежели работа. Я не прощу себе, если с моей кошкой что-нибудь случится.
Спустя час я уже была в ветеринарной клинике, куда приехала вместе с Таней. Пока я маневрировала в потоке машин, подруга прижимала к себе сжавшийся серый комочек и рыдала так горько, что я сама еле сдерживала слезы. В клинике нас экстренно приняли, опросили и выгнали за дверь, пока врач и его помощница осматривали кошку. Через несколько томительных минут нам объявили страшную новость – Вася проглотила нитку с иголкой.
– Прости, Мара, – зашептала Таня, прижавшись к моему плечу. – Я виновата. Подшивала новые шторы и не заметила, как Васечка утащило у меня нитки. Я даже и подумать не могла, что она проглотила иголку.
Я похлопала подругу по руке, которой она вцепилась в ворот пиджака и тяжело вздохнула.
Врач отправил кошку на операцию, сказав, что инородное тело застряло в пищеводе, и извлечь его не составит труда. Они уже подготавливали Васю, а нам велели ждать конца операции.
Оставив всхлипывающую Таню на диванчике для клиентов, я отошла немного в сторону, к высокому окну и вспомнила, как сама проходила операцию. Одну за другой. Самой страшной была первая, после аварии, когда я отчаянно боролась за жизнь. А после, каждый раз, я боялась все меньше, пока не стала воспринимать подобные процедуры как часть своей новой жизни. Из раздумий выдернул звонок мобильного. Я развернулась и приняла из рук подруги свой смартфон, который она успела достать из сумки.
Звонил Никольский. Два пропущенных от него. Еще три сообщения.
Я проигнорировала звонок, отключила звук и просмотрела сообщения. Наверное, грозится уволить.
«Маргарита, куда вы умчались?»
«Я жду ответа».
«Не уверен, что стоит терять работу ради парня».
– Парня? – прошептала я, задыхаясь от возмущения.
Так босс решил, что я бросила его из-за того, что умчалась к своему парню? Он так обо мне подумал?
Устало вздохнула и набрала его номер. Будь что будет. Пусть увольняет. Вася превыше всего.
– Алло, – отозвался он после четвертого гудка.
Я выдохнула. Голос у Никольского был недовольным. Сердитым.
– Я хочу извиниться за то, что уехала так поспешно и не отвечала на звонки и сообщения, – дрожащими губами проговорила, крепко сжимая телефон в руке.
– Слушаю, – произнес он. – Где вы сейчас?
Я представила, как на его лице отразилось презрение, смешанное со злостью.
– В клинике, – тихо отозвалась я.
– В клинике? В какой больнице? – слишком резко спросил Виктор, заставив меня вздрогнуть. Наверное, всё еще думал, что я у парня.
– В ветеринарной клинике «Пушистый друг», на Вострецова. Моя кошка проглотила иголку, и я привезла