Мереть. Олеся Громова
копной медно-рыжих волос вокруг фарфорового личика, чёрными стрелками на веках, золотым лабретом в крыле носа, щедро обсыпанного веснушками, и с чупа-чупсом за щекой.
– Легéйда! – резкий окрик прозвучал, как выстрел. Парень за камерой бросил на девчонку свирепый взгляд и зло прошипел:
– Тебе бы рот зашить не мешало! – ему явно не понравилось, что она перетянула внимание заинтересованного слушателя на себя.
– А что я такого сказала? – искренне удивилась та, дёрнула плечом и переложила леденец на палочке за другую щёку. – Можно подумать, это тайна мадридского двора… Кто месяц назад звонил Опёнышеву с указанием вернуться к горелой теме?
– Тебя это не касается, – огрызнулся в ответ вспотевший оператор, – ты лучше думай о том, что он тебе за сорванный винт на штативе устроит.
– Мой косяк. Не спорю, – виновато согласилась девушка и повернулась к Марку, – Дарья Легéйда. Корреспондент-стажёр «Бóровских вестей».
– Марк Лавров. Случайный прохожий, – улыбнулся тот и пожал протянутую ладошку.
– А взрыв – это последнее китайское предупреждение Маре, чтобы она от гарюхи добровольно отказалась, – как ни в чём не бывало, продолжила девушка, не обращая внимания на хмурого оператора.
– Я так понимаю, речь о Горелом урочище? – с видом человека в теме поинтересовался бывший судмедэксперт.
– О чём же ещё? Лакомый кусочек для местной элитки, – Даша презрительно хмыкнула. – Вся верхушка моторного завода давно облизывается на пустырь возле старого кладбища. Очередную трёхрублёвку хотят построить.
– Дачи что ли?
– Коттеджи… Для избранных.
– Тарахтит, как бадья с горохом… – окончательно разозлился снова побагровевший от возни с тяжёлым оборудованием оператор. – Хватит языком молоть! Сгоняй в штаб, узнай, с кем можно будет синхроны сделать, кроме мэра.
– Ну и дела тут у вас творятся… – бросив взгляд вслед удаляющейся рыжеволосой стрекотушке, Марк повернулся к группе томившихся от вынужденного безделья журналистов и поискал глазами Скифа. Тот широкими шагами направлялся к нему.
– Идёмте, – он, не останавливаясь, прошёл мимо, быстро пряча что-то за пазуху. – Нам здесь больше нечего делать.
Лавров нагнал нового приятеля и спросил:
– Ивар, почему вас так интересует это дело? И что такое «Мéреть» и «Лоптюга»?
– А вы умеете видеть главное! – из-под широких бровей остро блеснули две серых льдинки. – Я должен купить телефон, потом можно зайти в кафе и позавтракать, наконец, как следует. За чашкой крепкого чая я вам всё расскажу. Если, конечно, вы располагаете временем.
– Мне некуда торопиться.
– Кстати, где вы остановились? – они перешли на другую сторону залитого солнцем проспекта и двинулись вдоль вереницы невысоких каменных особнячков дореволюционной постройки, первые этажи которых занимали бесчисленные магазины, салоны и кафе.
– Снял номер в «Юности» на ближайшую неделю. А там видно будет…
– У вас здесь родственники есть?
– Были…