Криминальный тандем. Премия им. Ф. М. Достоевского. Дмитрий Иванов
кто-то со знакомым голосом буквально вырвал его из толпы за руку, и пихнул в боковую дверь зала.
– Вы кто? – в один миг Александр оказался в полной тишине, и лишь приглушенный гул из-за двери напоминал ему о происходившем.
– Ты чё, Сань, белены объелся? – перед ним стоял Максим Полянский, его товарищ с пятого курса. – У тебя крыша, что ли, поехала от успеха?
– Макс, прости, у меня в глазах все так мелькает, – извиняющимся тоном произнес Александр. – Честное слово, просто не понял, кто это меня спас? Меня, чуть было, не разорвали, спасибо, что выручил.
– Да ладно, брось, я и сам за тебя испугался. Думаю, надо срочно выручать товарища, – усмехнулся Максим. – Ну, как тебе успех, по душе приходится?
– Сам не понял пока ещё, – Александр был в прострации. – Надо все осмыслить и переварить не спеша, а потом уже пойму, нравится мне это или нет. Ты, кстати, Аллу мою не видел?
– Что, потерял свою Джульетту? – в иронии Максима проскользнули нотки сарказма. – Неужели ты так сильно ей увлечен, Сань?
– Я просто без ума от неё, – без всяких сомнений произнес Александр. – А что в этом плохого, я не понимаю? Разве мужчине не может очень сильно нравиться женщина?
– Может-то оно, кончено, и может, – рассудил Максим. – Но любовь не должна застилать глаза, надо внимательно ко всему приглядываться. Неужели ты не понимаешь, что Алла просто развлекается с тобой, словно кошка с мышкой? Просто использует тебя для удовлетворения собственных амбиций, и всё. Пока ты популярен в студенческой среде, о тебе говорят, как о начинающем поэте, пока ты выделяешься среди других, ты ей нужен. Но как только ты станешь одним из серой массы, как тут же получишь отставку.
– Ты что, Максим, не веришь в мои способности? – Александр удивленно вскинул брови. – Ты всерьез думаешь, что из меня не получится поэта? Я, честно признаться, считал тебя своим другом, на которого можно положиться в случае беды, а ты оказывается, вон какого мнения обо мне.
– Именно потому, что и я тоже считаю тебя своим другом, я и пытаюсь до тебя достучаться, – неторопливо продолжал Максим. – Я ни в коей мере не хочу тебя обидеть, ты действительно можешь стать великим поэтом. Но ты что, считаешь, что в нашей стране можно быть поэтом и жить этим, содержать семью? Неужели ты всерьез об этом думаешь?
– Разве мало этому примеров? – Александр не понимал, максим шутит или говорить всерьез. – Вознесенский, Евтушенко, Рождественский, да мало ли ещё примеров! Они тоже, когда начинали, были абсолютно простыми, рядовыми людьми, и ничего, добились всенародной любви и признания.
– Сань, ты про какое время говоришь? – теперь Максим удивленно поднял брови. – Сейчас не шестидесятые и семидесятые годы, а конец восьмидесятых. Перестройка на дворе, кооперация процветает вовсю, а ты про стихи говоришь. Да кому они сейчас нужны, Саш, ты в своем уме? Сейчас абсолютно другие времена, народу нужно горяченькое, остросюжетное,