Держава богов. Н. К. Джемисин
я. (Она покраснела и принялась переминаться пуще прежнего.) – Идеи есть?
– Есть! Пощекочем ее! – тотчас отозвался Декарта.
Шахар метнула в него яростный взгляд, но брат лишь хихикнул, слишком возбужденный игрой, чтобы обращать внимание на подобные пустяки. Меня же посетило мимолетное желание лизнуть его волосы, но оно тотчас рассеялось.
– И вовсе меня никто не забыл, – заявила девочка.
Я погладил Декарту по голове, чтобы успокоить его и унять свое нечаянное желание, обдумывая между тем, как быть с Шахар.
– Нет, ей щекотка не подойдет, – решил я. – Давай придумаем игру, в которую мы сможем играть вместе. Как насчет того, чтобы… ну… попрыгать по облакам?
– Что? – У Шахар округлились глаза.
– Попрыгать по облакам. Это как прыгать на кровати, только лучше. Я вам покажу. Это правда здорово. Главное, в дырку не провалиться. А если и провалитесь, я вас поймаю, так что не о чем волноваться.
Дека приподнялся и сел.
– Ты не можешь этого сделать. Я книжки читал про магию и богов. Там написано, что ты бог детства. Так что ты можешь делать только то, что делают дети.
Я рассмеялся и поймал его, пустив в ход особый захват, и он с визгом принялся вырываться. Правда, боролся явно не в полную силу.
– В игре можно делать почти все, – пояснил я. – А если это игра, стало быть, она в моей власти.
Он удивленно посмотрел на меня и даже замер, перестав вырываться. Тогда я понял, что он, должно быть, читал семейные хроники, ибо за века нашего рабства я ни разу не объяснял Арамери, что именно следовало из такой моей природы. Вот они и видели во мне слабейшего из Энефадэ. Между тем – учитывая, что Наха ежеутренне засыпал в смертной плоти, – я был, наоборот, самым могущественным. И то, что Арамери так об этом и не догадались, оказалось едва ли не самым удачным моим плутовством.
– Тогда пошли прыгать по облакам! – решил Дека.
Шахар тоже с охотой подалась ко мне, когда я протянул ей руку. Но потом все-таки призадумалась, и в ее глазах возникла привычная настороженность.
– Г-господь Сиэй, – сказала она и скорчила рожицу.
Я ответил тем же. Терпеть не могу титулов. Какие-то они выспренные.
– Та книжка про тебя…
– Ух ты! – в восторге перебил я. – Про меня книжку написали?
– Ну да. И там говорится… – Она опустила взгляд, но потом вспомнила, что она Арамери, и вскинула голову, явно собирая в кулак все свое мужество. – Там говорится, что в прежние времена, когда ты жил здесь, тебе нравилось убивать людей. Ты с ними всякие шутки шутил, иногда очень смешные, только люди иногда от этого умирали…
«И все равно было смешно», – подумал я, но вслух произносить такое было, кажется, не ко времени.
– Это верно, – согласился я, угадав смысл вопроса. – За все годы я убил, должно быть, несколько десятков Арамери.
Ой, совсем забыл: еще то происшествие со щенками. Значит, несколько не десятков, а сотен.
Она замерла, и Дека тоже, хотя я его и выпустил. Кстати, тот захват, если выполнить