Когда вырастают дети. Ариадна Борисова
Ей, видимо, не понравилось, что Шелковникова выглядит Снегурочкой.
Сугробы обложили заброшенное здание плотно, как баррикады. В рамах разбитых окон резвились непуганые воробьи. Хозяйственный Мишка обнаружил у гаражей лопату и расчистил подход к крыльцу. Мощным рывком отодрал створку примерзшей к порогу двери:
– Добро пожаловать!
От камня серых стен веяло стужей. Кое-где на подметенном кем-то полу белели снежные гребни.
– Говорят, это Дворец молодежи. В советские времена строили. Уже название дали – «Юность», но началась перестройка Горбачева, и «Юность» загнулась. Потом хотели ресторан здесь открыть – тоже не вышло.
Отец Мишки строитель, отсюда и познания.
– Если дом никому не принадлежит, почему бы не попросить взрослых его достроить? – воодушевилась Юлька. – Клуб «Юность», кстати, есть при колледже искусств, а в нашем районе для нас вообще ничего нет. Как мы назовем свой дворец?
– Давайте как Надю – «Надежда», – Лехины щеки яблочно заблестели. («Сам небось тоже сдулся», – ухмыльнулся Санька.)
– Может, еще «Вера и Любовь»? – фыркнула Юлька.
Раскинув руки и задумчиво глядя в сумрачный потолок, Надя прошлась по теоретическому фойе.
– Вот этот долгострой – наша надежда? Это наша вера… любовь?
– Пусть будет Дворец Нового года, – сказал Мишка. – Тем более рядом парк Новогодний.
– Лучше Дворец нового времени имени Пушкина.
– Здравствуй, время младое, незнакомое!..
– Когда я был маленьким, брат в Новый год взял из подарков все шоколадки и построил мне шоколадный дворец. Я представлял, будто дворец огромный. Гуляешь по нему и выколупываешь из стен орехи, откусываешь от дверей и колонн, а на потолке, где не достать, шоколад самый вкусный…
– В таких шоколадно-пряничных домах живут ведьмы, – перебила Мишкин детский лепет неромантичная Юлька.
– Папа говорил, что Новый год в его детстве пах мандаринами, – вспомнила Надя.
– Жаль, что искусственные елки не пахнут хвоей, – вздохнула Шелковникова.
– А снег пахнет арбузом! – Санька кинул в нее снежком.
– Да здравствует наш Новый год, самый новогодний год в мире! – принялся дурачиться Леха и тоже швырнул снежок.
Сразу стало шумно, гулко, голоса в каменных просторах отдавались веселым эхом, и никто не услышал, как на крыльце заскрипел снег. Дверь распахнулась. В проеме возникла толстая тетка с большой клетчатой сумкой и, выпучив глаза, закричала:
– Это кто тут орет? Это вы орете? Что вы тут делаете? Пиво пьете, наркотиками ширяетесь? Раз дверь незапертая, думаете, некому дом сторожить?
– Ведьма пришла, – хохотнул Леха.
«Ведьма» близоруко сощурилась – в помещении после дневного света всегда темновато.
– Кто? Что?! И девки тут! Счас ментов позову!
Санька выступил вперед:
– Тише, тише… Ничего плохого здесь не происходит.
– А зачем сюда пришли? Чем заниматься? – глаза тетки привыкли