Жар ночи. Сильвия Дэй
вернуться наверх за штанами, но она заговорила снова:
– Ну что я могу поделать, если у меня голос печальный. Да, мне без тебя тоскливо. А какой бы я была матерью, если бы не скучала без тебя? Но отсюда вовсе не следует, будто мне хочется, чтобы ты чувствовал себя виноватым из-за этой поездки.
Коннор понял, что она говорит по телефону, и ощутимо расслабился. По крайней мере, они здесь одни. Это как раз то, что нужно, потому что ему здесь только посторонних не хватало. И без того нервы на пределе.
Коннор пересек гостиную и помедлил у порога столовой. Стейси смотрела в другую сторону, спина ее была напряжена, рука потирала затылок.
Черт побери, ну и славная же у нее задница. «Великовата» – так, кажется, она сама про нее думала. Ну что ж, маленькой ее точно не назовешь, но она тугая, округлая, так и просится в ладони. Ему чертовски хотелось ухватить эти ягодицы и поставить ее в удобную позу, чтобы засадить член под самый корень. Что ему сейчас требовалось позарез, как дыхание, так это жаркий, неуемный секс, ощущение полного слияния. Вожделение было столь сильным, что его даже затрясло. Но тут ее голос зазвучал более возбужденно, и Коннор нахмурился.
– Я понимаю, что ты не видел его много лет. Еще бы я это забыла… Нет, этого не было… Черт побери, да, это правда! Он мне вшивых десяти центов не послал, чтобы помочь тебя вырастить. Забыть? Он там на лыжах раскатывает, а я тут брошена в одиночестве, так еще должна и забыть? Джастин… Джастин! Дорогой… – Она тяжело вздохнула и швырнула трубку. – Дерьмо!
Коннор увидел, как она запустила пальцы в непослушные кудряшки, и лишь потом заметил, что ее плечи содрогаются от рыданий, которые она пытается скрыть. И неожиданно для него к желанию забыться в жарком сексе примешалось нечто иное. Сочувствие, желание поддержать и утешить.
– Эй, – окликнул он, стараясь, чтобы голос, учитывая ее горечь и раздражение, звучал помягче.
Но она подскочила как ошпаренная и схватилась за грудь.
– Совсем трахнутый, что ли?! – воскликнула Стейси, повернувшись к нему со слезами на густых черных ресницах и бледных щеках. – Ты меня до смерти напугал!
– Прошу прощения.
Но тут взгляд ее упал на его бедра, и, увидев, что вставший член задрал полотенце к самой талии, она ошарашенно выдохнула:
– Боже мой!
С учетом его вожделения, ее боли да еще и недавних Кошмаров, всякого рода ухаживания казались неуместными.
– У тебя самая прекрасная задница, какую я только видел, – пояснил он.
– У меня самая что?.. – Стейси заморгала. – Нет, это ж надо, он разгуливает по дому полуголый, с торчащим членом, и все, что может сказать, это «у тебя прекрасная задница»!
– Если ты предпочитаешь, чтобы я был совсем голый, так это запросто.
– Черт побери, нет! – Она возмущенно скрестила руки, отчего отсутствие бюстгальтера сделалось еще заметнее.
Жаркая волна копившегося неделями вожделения прокатилась по его коже, и Коннора бросило в пот.
– Для