Афганские сны. Александр Тамоников
у матери все в порядке, и голос дочери услышала:
– Мам, все! Пора заканчивать. Берегите себя, а я как смогу, так сразу приеду! Целую, до свидания!
– До свидания!
Ольга положила трубку и неожиданно расплакалась. Ей вдруг очень сильно захотелось в родной Волочаевск, что раскинулся на высоком берегу чистой, широкой и неглубокой реки Чая! В небольшой дом, с двором и садом, где любила в детстве обирать вишню. Прижать к себе маму, дочь. И так стоять с ними вдали от города, проклятого Переславля, и всех тех проблем, которые заимела в нем по своей наивности и глупости. Обилию слез способствовало и выпитое Ольгой вино. В большей степени это оно и вызвало слезливое настроение.
Алексей же, выйдя из дома, прошел к своей «шестерке», бросил десантную сумку на коврик перед передним пассажирским сиденьем, завел двигатель и взглянул на окна квартиры, но не увидел в них Ольгу, а, признаться, хотел увидеть. Выехал со двора и тут же свернул в узкий проулок. Спустя пятнадцать минут он въехал на территорию неохраняемого гаражного участка, который местные власти недавним решением приговорили под снос как самострой, остановился у металлической коробки под номером 16. Вышел из салона, осмотрелся. Никого в проезде не было. Открыл ворота, выкатил из гаража четыре новых колеса с дисками, втиснул их частью в багажник, частью в салон, предварительно перед этим подложив под скаты куски пленки. Вытащил из гаража деревянный помост, на котором стояли новые покрышки, отволок его к железному ящику за пределами гаражей, внутри которого почти всегда горела какая-нибудь ветошь. Полыхал костер и на этот раз. Деревянный щит стал хорошим подспорьем для огня. Вернувшись к гаражу, Алексей убрал следы своего пребывания в нем, закрыл ворота, сел в «шестерку». Проехал до полыхающего ящика, свернул направо и выехал в переулок, ведущий к улице, кончавшейся выездом на дорогу к мосту.
Пошел мелкий дождь. Это неплохо. Пройдя пост ДПС, Поляков к 19 часам подъехал к дорожному знаку, указывающему на то, что в пятистах метрах находится пункт приема пищи. Сбавил скорость. К кафе подъезжать не стал, съехал на обочину. Быстро сменил колеса и уже обутую в новую резину машину спрятал капотом к трассе среди деревьев. Вытащил из сумки короткую дубинку, пошел к кафе.
На стоянке увидел «БМВ» Шаранского. Леонид Иосифович ждал своего охранника в фойе. Увидев Полякова, спросил:
– Решил пораньше подъехать?
– Да, но не доехал. Что-то с зажиганием. Еле дотянул до грунтовки у знака. Загнал тачку в лес, чтобы какой «мерс» случайно в мой рыдван не въехал. Не рассчитаешься потом. Но ничего, утром отремонтирую «шаху», благо запчастей полный багажник! А тут как дела?
– Черт его знает! Слышал, Люба умерла?
– Слышал!
Шаранский заговорил быстро и нервно:
– Я вот что решил, Алексей! Война с бандитами не для меня. Слаб я, сдамся. И в итоге все потеряю. Поэтому хочу просить тебя об услуге.
– Какой услуге?
Хозяин кафе предложил:
– Сядем в машину!
Они устроились в салоне «БМВ». Шаранский, нервно теребя руль, сказал:
– Будь управляющим кафе!
Алексей удивился:
– В смысле?
– Ну в каком, к черту, смысле? В прямом!