Объективная субъективность: психоаналитическая теория субъекта. Дмитрий Узланер
о бессознательном Я на основании конкретной локализации в мозге нейронных коррелятов этих психических сущностей. В отсутствие такого фундаментального знания мы можем лишь говорить, условно говоря, о входе и выходе, т.е. явление А из физической реальности мозга соответствует явлению Б из психической реальности субъективного сознания. Как именно одно соотносится с другим, что происходит при переходе из одной реальности в другую, что именно прибавляется к А или отнимается от него при его переходе к Б – об этом мы можем только гадать, соотнося вход и выход, но никак не ожидая получить на выходе то же самое А, которое мы замерили при входе. Возможно, даже такое А из физической реальности, которое не имеет никакого Б из реальности психической. И наоборот – такое В из психической реальности, которое не имеет никакого А или Б в реальности физической. В этом смысле едва ли можно удивляться тем трудностям, с которыми сталкиваются нейроученые в поиске, например, механизма вытеснения именно в его психодинамической интерпретации.
Возьмем в качестве примера влечение. Возможно, исследования животных и позволяют проследить прямой бесшовный переход от физиологического влечения к его успешной реализации в поведении, например, крысы. Но подобный бесшовный переход применительно к человеку уже становится крайне проблематичным – где-то в процессе этого перехода влечение превращается в желание, налетая, как на риф, на то, что Лакан называл символическим, т.е. налетая на процесс символизации этого влечения, на попытку ухватить это влечение с помощью означающих. А желание – это уже не простое влечение, которое может быть сведено, например, к семи базовым аффектам, это настоящий мучительный лабиринт, внутри которого скитается невротизированный субъект, пытающийся понять, чего именно он хочет, зачем он этого хочет и почему, получив то, что он вроде как хотел, он понимает, что хотел вовсе не этого. На это накладывается еще и интерсубъективная природа желания: желание – это всегда желание другого и в смысле того, что желание – это желание стать желанным в глазах другого, и в смысле того, что желание субъекта – это слепок с желания другого, желание получить то, что желанно для другого. Я хочу новую машину не потому, что у меня есть физиологическая потребность в ней, я хочу новую машину, потому что эту новую машину хотят другие, потому что она способна сделать меня желанным в глазах другого (например, той идеальной женщины, которую я хочу однажды встретить). Но новая машина, к сожалению, не делает меня желанным, поэтому круг желания запускается заново.
Лакановский психоанализ допускает утопическую возможность возврата к влечению (по ту сторону невроза), но в таком случае это влечение становится влечением к смерти в смысле безрассудного следования за этим влечением, невзирая ни на какие обстоятельства114. Слова про желание и уж тем более рок могут показаться практикующим нейроученым недостойной ума беллетристикой, недоступной для эмпирической
См. интерпретацию влечения к смерти в многочисленных работах Славоя Жижека.