Последние часы. Книга I. Золотая цепь. Кассандра Клэр
он придет, сообразила Корделия. Джем Карстерс был безусловно предан своему ордену и Лондонскому Институту. «Может, мне удастся поговорить с ним, – подумала она. – Об отце».
Она прекрасно понимала, что Джем будет занят. Но ее отцу помощь была необходима не меньше, чем раненым, а в Институте работали и другие Безмолвные Братья.
Переводя взгляд с Габриэля на Сесили, она заговорила:
– Вы не возражаете, если я пойду с вами в лазарет? Наверное, там найдутся бинты, мне нужно перевязать руки…
Люси бросила на подругу взгляд, полный смятения.
– Маргаритка! Твои руки! Мне следовало излечить тебя сразу же, тебе нужна дюжина, нет, сотня иратце! Я совсем забыла, ведь ты молчала о своих ожогах…
«О Боже, только не это». Корделия вовсе не собиралась вызывать у Люси угрызения совести.
– На самом деле, болит совсем немного…
Сесили улыбнулась девушке.
– Вы говорите, как настоящая Карстерс. Джем тоже никогда не признавался в том, что у него где-то болит. – Александр у нее на руках завозился, желая, чтобы его поставили на землю, и она поцеловала волосы мальчика. – Идем же, Люси, отведем твою будущую парабатай в лазарет.
Джеймс никогда не видел такого в их лазарете. Разумеется, он слышал от отца и матери рассказы о Механической войне, о погибших и раненых, но за свою жизнь юноше редко доводилось видеть в больнице больше одного-двух людей, нуждавшихся в помощи. Томас однажды провел здесь неделю после того, как свалился с дерева и сломал ногу. Они с Джеймсом сидели на койке до поздней ночи, играя в карты и поглощая пирожки с джемом, испеченные Бриджет. Джеймс даже немного расстроился, когда исцеляющие руны, наконец, оказали свое действие, и Томас отправился домой.
Но сегодня все было совершенно иначе. В помещении было тесно: многие Сумеречные охотники получили ожоги от ихора, ушибы, легкие ранения. В углу за столом было организовано нечто вроде «поста медицинских сестер»; Тесса и Уилл с помощью Безмолвных Братьев раздавали бинты и наносили целительные руны тем, кто в них нуждался.
Трое пострадавших с серьезными ранами лежали на койках в дальней части лазарета; небольшая ширма отгораживала их от толпы. Однако Джеймс не мог удержаться и заглянул туда, чтобы увидеть Томаса; остальные члены семейства Лайтвудов еще не прибыли, и Томас молча сидел у постели сестры. Джеймс предложил побыть с ним, но Томас сказал, что хочет остаться с Барбарой наедине. Он держал руку девушки, пока дядя Джем обрабатывал ее раны. Она лежала совершенно неподвижно, и единственным признаком жизни служило ее слабое дыхание.
Брат Седрах, Брат Енох и Джем прибыли всего через несколько минут после того, как Джеймс прискакал в Институт с новостью о нападении. Седрах склонился над Пирсом, вливая ему какую-то тинктуру, предназначенную для того, чтобы частично заменить потерянную кровь. Брат Енох занимался Ариадной, и выражение лица у него было мрачное. Инквизитор Бриджсток и его жена стояли неподалеку от кровати дочери, время от времени обмениваясь тревожными взглядами.