Поток. Сири Петтерсен
вытаращился на них, но руку разжал. Служанка понеслась к выходу. Мантия развевалась у неё за спиной.
Колайль вытолкал девушку из земляного грота, держась прямо у неё за спиной, как будто защищал. Она оглянулась. Бритоголовый мужчина тяжело дышал, потирая рукой горло, и поглядывал вслед чужакам. Потом он застыл, словно увидел привидение. До Хирки дошло, какую ошибку она совершила.
Она не подумала. Забыла. И посреди всей этой неразберихи сделала именно то, чем угрожала. Встретилась с рабочим глазами.
Обратно они двигались той же дорогой, что пришли сюда. Уни не произнесла ни слова. Ямочки на щеках стали глубокими и злыми. Хирка попыталась сдержать испуг. Она отказывалась извиняться. Как и верить в то, что совершила что-то предосудительное. Что бы ни думала Уни. Что бы ни думал каждый Умпири в Гиннунгаде.
– Подожди… – Хирка стряхнула грязь со спины Уни. На какой-то миг показалось, что образованная служанка борется с собой. Но потом та опустила плечи.
– Тебе многому предстоит научиться, я знаю. Понимаю. Но как я могу тебя чему-нибудь научить, когда ты меня не слушаешь?
– Я никогда не освою науку наказывать невиновных, Уни.
– Невиновных? Он кто угодно, но только не невиновный! Ты что, ничего не видела?!
Колайль стоял поблизости и украдкой бросал на них взгляды.
Глаза Уни сверкали. Этого легко было не заметить, потому что её выдавали только переменчивые отблески на белках.
– Я не стану рассказывать твоей семье о том, что сегодня случилось, так как хочу списать это на твоё незнание. Ты не понимаешь, как функционирует этот мир.
Хирка чуть было не фыркнула. Наверняка Уни собирается держать рот на замке не ради ученицы, а ради себя самой.
– Я не понимаю, как функционируют любые миры. Ни этот. Ни мир людей. Ни мир имлингов, хотя и выросла там. Единственное, в чём я разбираюсь, это вот в чём, – она ударила себя кулаком по груди в том месте, где находилось сердце. – И я знаю, что никого нельзя убивать за то, что он бросил ком земли.
– Дело не в проклятой грязи!
Прохожие начали оборачиваться. Колайль положил руку на спину Хирки, направляя их с Уни в проход между двумя лавками, которые торговали походными мешками и шестами. Служанка понизила голос и продолжила:
– Дело не в земле. А в том, что они позволяют себе такое, чего раньше ни за что не позволили бы.
– Кто позволяет? И почему?
Уни сделала глубокий вдох.
– Ты должна понять, что на протяжении долгого времени вещи менялись. Всё началось в период после войны, когда мы копали землю в поисках Потока. Многие верховные дома переезжали как можно ближе к кратеру и вытесняли внедомных. Внезапно оказалось, что не только власть имущие живут высоко. Все перемешались. И с тех пор вещи изменились, хотя кое-какой порядок удалось восстановить.
Краем глаза Хирка заметила, что Колайль следит за их разговором. Прислушивается. Уни тихо продолжала:
– Торговля пострадала от отсутствия Потока. Предметы искусства, созданные до войны из потокового стекла, оказались украдены